Комментарии 2. Кино 2023. Персей — смертный сын Зевса, пытаясь спасти свою возлюбленную Андромеду от жестокого заклятия, сражается с чудовищами. Совершая их, сын Зевса превзошёл всех остальных героев силой и отвагой и фактически приравнял себя к богам. в греческой мифологии — бог войны, сын Зевса и Геры, освобожденный Гермесом из 13-месячного заточения.
Главком с Олимпа - слово из 4 букв
Арес — сын Геры и Зевса, бог войны и не просто войны в виде противостояния напавшим врагам, а жестокой и бессмысленной борьбы, ведущейся, чтобы убивать и сеять рознь. МАРС) – бог войны, воинственный и кровожадный. Сыном Зевса и Геры был также и бог огня ГЕФЕСТ. Именно эти качества и вызывали негодование Зевса, который не раз грозился низвергнуть сына в глубины Тартара как недостойного находиться в пантеоне богов.
Сын Зевса продолжит раскрывать свой потенциал
Она была женой Гефеста, но считается, что именно с Аресом у нее была самая крепкая и страстная любовь. Союз Войны и Любви оказался довольно прочным. Хотя между богами Олимпа часто возникали любовные отношения, так что иной раз уже и не разобрать, кто и чьим был любовником, узы Ареса и Афродиты можно по праву назвать одними из самых крепких и долговечных. В результате этой любви у богов родились дети: сыновья Фобос ужас и Деймос страх , которые сопровождали отца на поле брани. А имя их дочери — Гармония — символизирует слаженность отношений противоположных друг другу Ареса и Афродиты. Бога любви Эрота Эрос, или Амур и противоположного ему Антероса также считают их потомками, однако это не единственная версия относительно их происхождения. У бога войны были и другие потомки, как минимум трое из них участвовали в походе за золотым руном, а одна из дочерей стала царицей амазонок. Многие из его детей унаследовали черты характера, которыми отличался Арес.
Бог весьма привязан к своим детям и при необходимости всегда был готов вступиться за них. Мифы об Аресе Древнегреческая мифология изобилует бесконечным множеством легенд и сказаний. На самом деле их так много, что иногда некоторые мифы могут противоречить друг другу. Бог Древней Греции Арес не является исключением и у него тоже есть своя история. В детстве Аресу довелось провести тринадцать месяцев закованным в цепи и заключенным в бронзовый сосуд — так над ним «подшутили» близнецы-великаны Алоады От и Эфиальт. Позже мачеха великанов рассказала об этом Гермесу, который спас маленького Ареса и прекратил его мучения. Изначально Арес обучался искусству танца у Приапа, которому поручила воспитание молодого бога его родительница Гера.
И только после этого будущий бог войны начал постигать азы воинского дела. Еще один миф о боге Аресе повествует о тех эпизодах, когда он был возлюбленным Афродиты. Муж богини, Гефест, узнав об измене супруги, захотел разоблачить любовников и взять их с поличным. Для этого он создал прочную и невидимую сеть, которую закрепил над ложем жены, после чего сделал вид, будто уходит заниматься своими делами. Арес не заставил себя долго ждать и спустя некоторое время уже возлегал с Афродитой, не ведая о той ловушке, которую приготовил им Гефест. Когда любовники поняли, что попали в западню, законный супруг созвал богов Олимпа, чтобы они стали свидетелями сей измены, но в результате ничего из этого не вышло — небожители только посмеялись над пойманными любовниками. Символы и атрибуты бога войны Рука об руку с Аресом следуют его спутницы — кровожадная Энио и богиня раздора Эрида.
Ну и как же в бою без коня? У покровителя войны их было аж четыре, и звали их соответственно — Блеск, Пламя, Ужас и Шум. Впрочем, символ бога Ареса — это сама война, ее разрушения, жертвы и все, что с этим связано. Его атрибутами в основном были копье и зажженный факел, а также яростные собаки и коршун, которые терзали воинов, павших в битве. Обычно Арес изображался в виде сильного и энергичного мужчины. Он может иметь бороду, а может быть и без нее, но обязательно должен располагать атрибутами воина: шлемом, щитом, а также мечом или копьем. Иногда на нем надеты доспехи либо металлический нагрудник.
Он огромный, запятнанный кровью губитель людей, разрушающий города, — таким представлялся древним грекам Арес, бог войны. Это отражается в поэмах Гомера, описывающих, например, Троянскую войну, в которой принял участие сам бог войны. Кровожадный сумасброд, мечущийся из стороны в сторону, — таково в Илиаде описание бога. Арес хвастлив и несдержан, а когда терпит поражение, ему даже свойственны жалобы и нытье. Так случилось, когда Афина в очередной раз доставила брату определенные неудобства, направив руку Диомеда, что помогло ему ранить бессмертного и сильного бога копьем. Но Зевс не внял жалобам сына и только еще больше унизил его, сказав, что тот отвратителен ему в связи со склонностью Ареса к дракам и побоищам. Впрочем, плохо относился к богу войны не только громовержец Зевс, что уж говорить о постоянном противостоянии Ареса и Афины Паллады.
Древние греки любили рациональность и расчетливость, а Аресу как раз таки недоставало этих качеств. Однако даже у Гомера нашлись положительные эпитеты в адрес бога войны — в «Гимне Аресу» о нем говорится как об отце победы, стороннике справедливости, образце мужественности. В римской мифологии Если греки не особо почитали Ареса, то римляне, напротив, относились к богу войны с большим уважением. В древнеримской традиции Ареса называли Марсом, и он занимал значимое место в пантеоне богов — выше него был только Юпитер Зевс. Марс считается покровителем народа и государства, а также приходится отцом Ромулу и Рему, братьям-основателям Рима. Скульптуры В Древней Греции Арес не был слишком популярен, поэтому в наше время известно не так много его скульптур. Самыми значимыми считаются статуи времен античности «Арес Боргезе» и «Арес Лудовизи», которые на самом деле являются римскими копиями.
В парижском Лувре сегодня находится один из этих памятников, на котором изображен бог Арес, фото его представлено выше. Что касается имени древнегреческого бога той же войны — Ареса, то оно в меньшей степени всем знакомо. Еще до влияния греческой культуры на римскую, Марс был одним из трех наиболее важных римских богов наряду с Юпитером и Квириным и считался покровителем чего угодно, только не войны. Богом войны Марс стал под влиянием очень яркого персонажа из эллинской мифологии — того самого Ареса — древнегреческого бога войны. Этот персонаж «раскрутил» бога Марса, а затем и сам оказался в тени этого римского аналога. Но речь пойдет именно о древнегреческом боге войны, то есть о не популярном Аресе. Арес унаследовал свой неистовый и воинственный характер от своего отца Зевса, мужа Геры.
На усугубление такого нрава, очевидно, сказалась и нелюбовь Зевса к своему отпрыску. Зевс не стесняясь так и говорит, что Арес — самый ненавистный ему из всех Олимпийских богов. В общем, основания для такой нелюбви веские, так как Арес изначально был кровожадным, за что его отец едва ли не низверг в царство мрачное Тартар, где уже давно томятся титаны. Арес получает удовольствие и возможно катарсис исключительно от проведения, созерцания и участия в жестоких битвах. Он часто появляется в гуще военных сражений, неистово носясь со своим военным обмундированием и большим щитом. Нередко рядом с ним оказываются двое сыновей по имени Деймос и Фобос, воплощающие в себе ужас и страх соответственно. А где эти трое, там и богиня Эрида, сеющая раздор, и богиня Энио, оставляющая после себя только смерь.
Чем хуже война и больше в ней жертв, тем лучше для бога Ареса. Когда же ему и самому удается положить не поле брани несколько воинов, то безмерно этому радуется. Таким он представляется многим из нас, но что же мы знаем о нем еще? Древнегреческий бог войны Арес — один из двенадцати олимпийских богов и, как уже известно, самый нелюбимый из них для Зевса. Его атрибутами всегда были горящий факел и копьё, а священными животными — собака и коршун. На роль бога войны претендует несколько героев греческого эпоса. Но если Афина — богиня организованной и необходимой войны, то Арес — бог беспощадной и бессмысленной, то есть войны ради войны, а не ради высших целей.
Согласно более ранним легендам, Арес появился на свет без участия Зевса, а только лишь от прикосновения Геры к необычному цветку. Поздние предания указывают на то, что Арес все-таки был родным сыном для Зевса, хотя и оставался для него самым ненавистным из всех богов.
А для царей другая мера. Ведь он и другое сказал: «Не одно и то же прилично богам и людям». Иногда мне кажется, что он готовит из меня философа, а не царя и полководца. Но он же сам дал мне в руки самое лучшее руководство воевать и побеждать — «Илиаду». Приближались ахейцы, — Двигались прямо к стене, щиты наклонив над плечами… Я вижу себя среди них, Гефестион. Мы так же пойдем осаждать города. Мы завоюем весь мир. Ты же видел чертеж на медной доске?
Ойкумена не так велика. Рассказ о Фермопилах Аристотель преподавал также историю Эллады; о войнах рассказывал он, о героях, о том, как персы грабили и жгли Афины, о том, как защищались эллины и как они прогнали персов… — Учитель, расскажи нам о таком героическом подвиге, — попросил Александр, — который остался прославленным навеки! Фермопилы, как вам известно, — узкий проход между горами и морем, ведущий в середину Эллады. Когда персы на своих кораблях подошли к Фермопилам, эллины, которые собрались защищать проход, испугались и ушли. А Леонид, царь Спартанский, решил остаться на месте и загородить персам проход. Он послал гонцов в разные города за помощью, потому что войска у него было мало. Но в это время начался Олимпийский праздник, праздник всей Эллады, и города по этой причине не прислали войск. Между тем царь Персидский Ксеркс направил в Фермопилы соглядатая. Персидский всадник тихонько подъехал к лагерю Леонида, стоял и смотрел. Вернулся он удивленный.
И ведут себя беззаботно. Одни заняты гимнастическими упражнениями. Другие расчесывают себе волосы. Ксеркс засмеялся: — Так они готовятся умирать? Он позвал к себе спартанца Демарата, который был изгнан из Спарты и жил при дворе персидского царя. Ты смеялся надо мною, когда я говорил то, что предвидел. Люди эти пришли сражаться с нами и готовятся к бою. Таков у них обычай: когда предстоит рисковать жизнью, они украшают себе голову. Да будет тебе известно: если ты покоришь этих спартанцев и тех, что находятся в Спарте, то не останется ни одного народа, который решился бы выступить против тебя. Ксеркс пренебрежительно отвернулся.
Как могут эти люди, если их так мало, сразиться с ним? Персидский царь четыре дня ждал, давая время эллинам убежать. На пятый день Ксеркс узнал, что они по-прежнему в Фермопилах. Но спартанцы встретили мидян боем. Сражение длилось с утра и до вечерней зари. Мидяне подступали и снова отходили, много теряя убитыми. Наконец отступили совсем. Тогда Ксеркс послал к Фермопилам отряд «бессмертных» [23] под командой Гидарнеса. Но оказалось, что и «бессмертные» ничего не могут сделать. Они не могли двинуть на эллинов всю массу войска, теснина не давала им развернуться.
К тому же копья у персов были короче, чем у эллинов. А спартанцы сражаться умели лучше, чем персы, хотя бы даже и «бессмертные». Ксеркс сидел на холме, на заранее поставленном для него троне, и наблюдал битву. В страхе, в изумлении он не раз вскакивал с трона, словно желая помочь своим. В боях прошло два дня. На третий день персы снова начали сражение. У них больше не хватит сил сопротивляться. Он не знал, что эллины разделились на отряды. Отряды эти сражались по очереди и по очереди отдыхали. А еще один отряд послали на гору, чтобы охранять тропинку, по которой может подкрасться враг.
Ксеркс гневался, но что делать — не знал. И тут, как нередко бывало, к нему на помощь явилось предательство. К царю пришел малиец Эфиальт. И тебе больше не придется сражаться с эллинами, ты возьмешь их с тыла. Ксеркс наградил Эфиальта. И в сумерки, когда начинают светиться звезды, а люди зажигают огни, Эфиальт повел персов по тайной тропе. Эту тропу знали только малийцы, которые жили в этих местах. Там в горном ущелье течет река Асоп. От реки Асоп и начинается лесная тропа. Она поднимается на гору, идет по краю горы и сбегает к локридскому городу Альпен — первому городу со стороны Малии.
Персы в темноте переправились через Асоп. Они поднимались на гору всю ночь. Справа от них были темные, заросшие лесом вершины Этейские, а с левой стороны — Трахинские высоты. Шли молча, стараясь не загреметь оружием, не звякнуть копьем… На горах лежала густая тьма, даже звезды не проглядывали сквозь высокие лесные кроны. На рассвете персы вышли на вершину горы. В этом месте как раз стоял спартанский отряд, стороживший тропу. Персы шли молча. Но под ногами у них шумела прошлогодняя листва, и этот широкий шум услышали эллины. Они сразу схватились за оружие. И в это время персы появились перед ними.
Гидарнес, начальник персидского отряда, в изумлении остановился. Он не ожидал встретить здесь войско и построил свой отряд к бою. С визгом и воем полетели стрелы. Эллины побежали на самую вершину горы. Но Гидарнес не стал преследовать их. Он поспешно повел свое войско вниз, туда, где укрепился отряд спартанского царя. Спартанцы уже знали все. Еще ночью явились к ним вестовщики и сказали, что персы обходят гору. На рассвете прибежали воины с горных вершин, которые посланы были туда Леонидом. А накануне жрец и гадатель Мегистия, после того как принес жертву и рассмотрел ее, сказал эллинам: — На заре нам предстоит смерть.
Стали совещаться. Что делать? Одни говорили, что надо покинуть лагерь, все равно их смерть будет бесполезна. Другие возражали — они пришли защищать родину, значит будут ее защищать. Тогда Леонид сказал: — Те, кто хочет уйти, пусть уходят. Но сам я не уйду, потому что считаю это постыдным. И если умру здесь за свое отечество, то на мою долю выпадет громкая слава, а слава Спарты приумножится. Еще в те дни, когда персы только что подошли к берегам Эллады, пифия в Дельфах предсказала судьбу Леонида: У вас, обитатели Спарты обширной, будет разрушен Город большой ваш и славный мужами Персиды. Или — не будет. Но тогда стогны твои, Лакедемон, оплакивать станут Царя вашего смерть, из рода Геракла… «Это моя судьба, — думал Леонид, — я тот царь из рода Геракла.
Я умру, но сохранится Спарта». Взошло солнце. Царь Ксеркс, по персидскому обычаю, совершил солнцу жертвенное возлияние. И сам повел войско. Леонид отошел от узкой полосы берега, поставил отряд в более широком месте. Тут и произошло сражение. Персы гибли бессчетно. А позади стояли начальники и бичами гнали их в бой. Спартанцы дрались со всей отвагой, со всем мужеством, на какое были способны. У них сломались копья — они схватились за мечи.
У кого не стало и мечей — дрались врукопашную. Но враги окружили их со всех сторон и похоронили под черной тучей железных стрел. В этой битве погиб Леонид, царь спартанский, и все его триста воинов легли вместе с ним. У входа в Фермопилы есть холм. Сюда отступили спартанцы, когда варвары неожиданно явились к ним с Эфиальтом. Здесь был их последний бой. Теперь там стоит каменный лев в честь доблестного воина Леонида, царя Спартанского. На улице шумел дождь и летели хлопья снега, когда Аристотель рассказывал у очага эти длинные истории о войнах, о бедствиях народных, о подвигах героев Эллады… Он умолк и, задумавшись, загляделся на огонь. Какая может быть жизнь у предателя!.. Была объявлена цена за его голову.
А потом его убил трахинянин Афенад. Правда, он убил Эфиальта за другое подлое дело. Но все равно Спарта наградила Афенада. Поворот жизни Расцветали весны, полыхали летние дни под ливнем солнца; в прохладе и тишине рощи Нимфайона задумчиво проходили нарядные месяцы осени, отягченные плодами; шумели зимние дожди, и горные ветры завывали над крышей… Александр привязался к Аристотелю; он любил его не меньше, чем отца. Аристотель открыл перед ним огромный мир знаний, мыслей, красоты. Жизнь Александра наполнилась самыми разнообразными интересами и увлечениями. Он стал внимателен ко всему окружающему — к природе, к живым существам… Иногда по ночам ему казалось, что он слышит музыку проходящих в торжественном шествии планет, — Аристотель сказал, что Платон слышал эту музыку… Александр научился распознавать лечебные травы и умел применять их при болезнях. Без медицинских познаний человек в то время не мог считаться по-настоящему образованным. Аристотель приучил его к чтению книг, открыл ему высокую красоту трагедий великих писателей — Еврипида, Софокла, Эсхила… Благодаря ему Александр понял величие эллинских мудрецов, значение их гениальных домыслов, положивших начало всем наукам мира. Аристотель познакомил его с учением многих великих философов-атомистов: Левкиппа, Демокрита, который развил учение Левкиппа об атомах… Александр не раз задумывался над строками Демокрита, стараясь понять их до конца.
И атомы бесчисленны по разнообразию величин и по множеству, носятся же они по Вселенной, кружась в вихре, и таким образом рождается все сложное: огонь, земля, воздух, вода. Дело в том, что последние суть соединения некоторых атомов…» «…Атомы носятся, подобные пылинкам, которые бывают видны в полосе света. Материи противополагается пустота. Всякое тело существует, пока остаются соединенными составляющие его атомы. С распадением их тело умирает. Душа, являющаяся двигателем, имеет материальную сущность и умирает вместе с телом…» А как же Аид, как же подземное царство мертвых, где бродят их тени?.. Значит, там, на Олимпе, никого нет? А разве не боги отвечают в святилищах на вопросы? И разве не потому бушует море, что ударяет трезубцем по воде Посейдон? И разве дрожит земля и блещут молнии не потому, что у Зевса от гнева дыбом встают его иссиня-черные волосы?
И разве не вмешивались боги в войну ахеян с троянцами?.. Высказывание о душе и о боге поразило Александра. Поверил он, что богов нет и что душа умирает вместе с телом, или не поверил? Но если и поверил, то никогда никому не сказал об этом. А сколько счастья доставила ему «Илиада»! И это счастье ему тоже открыл Аристотель. Теперь, став старше — ему исполнилось шестнадцать — и постигнув, скольким он обязан Аристотелю, Александр уже не подсмеивался потихоньку, как раньше, вместе с мальчишками, над его тонким голосом, над щегольством, над его золотыми цепями и обычаем каждый день умываться теплым оливковым маслом… Но другой его привычке — очень мало отдавать времени сну, потому что жизнь человека и так коротка, а успеть надо много, — Александр и сам старался следовать. Аристотель, ложась в постель, брал в руку медный шар. А возле кровати ставил медное блюдо. И когда засыпал слишком крепко, рука его во сне разжималась, и медный шар падал в медное блюдо.
Аристотель от звона сразу просыпался. И считал, что сна для него достаточно. Александр пробовал делать так же. Но это было ему трудно. Так в занятиях, в играх, в тренировках на палестре прошло три года. На четвертом году жизни в Миэзе отец вызвал Александра в Пеллу. Филипп без конца воевал — где удачно, где неудачно. Неудачи не останавливали его, не охлаждали его яростного стремления захватывать чужие земли и осаждать города. Собираясь захватить большой город Византий, стоявший на азиатском берегу Пропонтиды [24] , Филипп сказал Александру: — Ты видишь, как я тружусь для нашей отчизны. Все города южной Фракии уже принадлежат Македонии.
Но нам необходимо взять Византий и Перинф. Они стоят в проливах, а проливы — это торговые пути, как ты сам понимаешь… Города эти сильны, мне придется провести там немало времени. А здесь управлять Македонией останешься ты. Александр выпрямился, приподняв голову. Антипатр поможет тебе. Но советы опытных людей тебе не помешают, не пренебрегай ими. У нас много врагов. Покоренные племена могут восстать. Внутри Македонии тоже немало сикофантов — и персидских, и афинских. Только не отвергай советов друзей — я их тоже не отвергаю.
Особенно советов Антипатра — он не предаст и не обманет. Правителем будешь ты, тебе я доверяю нашу государственную печать, пользуйся ею разумно. Филипп уехал. И Александр больше уже не вернулся в Миэзу. Филипп расплатился с Аристотелем за обучение сына щедрой платой. Он восстановил разрушенную им Стагиру — родной город Аристотеля, освободил из плена всех жителей Стагиры и вернул их домой. Филиппу приходилось трудно. Чтобы подступиться к Византию и Перинфу, надо войти с флотом в Пропонтиду. Но это Афинская область; по договору с Афинами Филипп не должен сюда вторгаться, и афинские поселенцы — коринфяне не пропустят его. Но Филиппу нужно пройти в Пропонтиду.
И чтобы не было помехи, он прежде всего напал на Коринф. Коринфяне ничего не могли сделать, задержать Филиппа у них не было сил. Подчинив Коринф, Филипп провел свои длинные корабли в Пропонтиду. И осадил Перинф. Филипп осадил Перинф, но взять его не смог. Византий прислал Перинфу помощь. Филипп упорно продолжал осаждать Перинф, и победа его была уже близка, город изнемогал… Но на помощь городу подоспели наемники персидских сатрапов из Малой Азии. Они привезли в Перинф оружие и припасы. Наемники с боем прорвали македонскую блокаду и вошли в город. Филипп не отходил.
Его тараны гулко били по стенам, били неустанно, не переставая, и этот грохот разносился по городу как удары смерти, которая стучится в Перинф. Стены наконец были пробиты, и македонские войска ворвались в город. Перинф защищался отчаянно. На улицах были сделаны заграждения; стрелы, дротики, камни летели из каждого дома, с крыш, с гребня городских стен. Бились на каждой улице, заливая кровью родные пороги… И отбились. Филипп оставил Перинф. И тут же, еле переведя дыхание, бросился на Византий. Он надеялся застать его врасплох. Но Византий запер перед ним ворота. Филипп осадил город.
Изо дня в день, из ночи в ночь македонские войска таранили Византий, домогаясь сдачи. Но город не сдавался, ему помогали афиняне и жители эллинских островов — хиосцы, родосцы, косцы… А в Афинах по-прежнему, только еще более гневно, гремели против Филиппа обличительные речи оратора Демосфена: —…Он видел, что мы более всех людей пользуемся хлебом привозным, и потому, желая овладеть подвозом хлеба, стал требовать, чтобы византийцы приняли участие в войне против нас. Но те отказались. И он, устроив заграждения перед городом и подведя осадные сооружения, начал осаду! Стены Византия были крепки, тараны никак не могли сокрушить их. Очень сильно заботила Филиппа и казна, которая истощалась столь долгой осадой. Подступала прямая нужда в деньгах: Филипп видел, что скоро ему не на что будет содержать войско. И тогда он пошел на крайность. Он захватил в море сто семьдесят круглых купеческих кораблей и распродал их груз. Так он запасся средствами для дальнейшей войны.
Морской разбойник! Филиппа не очень-то расстраивала брань, которой осыпал его Демосфен. Царь лишь посмеялся бы над его криками, если бы Афины не послушались Демосфена и не ввязались бы в его войну с Византием. Но Афины ввязались в эту войну, они начали помогать Византию, они мешают Филиппу! И Филипп отправил в Афины гневное письмо. Давно прошло то время, когда он так боялся их вражды и так искал их дружбы. Хотя уже много раз я присылал к вам послов, чтобы обеим сторонам соблюдать присягу и договоры, вы не придавали этому никакого значения. Вот поэтому я почел нужным направить к вам письмо о тех делах, в которых вижу нарушение своих прав». Филипп перечислил все обиды, причиненные ему Афинами, он привел длинный ряд тяжелых обвинений в ненависти, несправедливости, предательстве. И закончил письмо так: «…Я с полным правом буду обороняться против вас и, взяв богов в свидетели, разрешу наш спор с вами».
В Афинах негодовали: — Вот как! Это, значит, не он ворвался в нашу область и нарушил договор?! Это, значит, не он, а мы нападаем, а он только обороняется?! Афиняне в ответ на это письмо объявили Филиппу войну. И в гневе повалили плиту, на которой был написан договор о мире с македонским царем. И война с Афинами, прерванная было Филократовым миром, когда было принято решение о том, что «каждый должен владеть тем, что он имеет в данное время», загорелась снова. Осада Византия затянулась. Филипп осаду не снял. Но чтобы не держать все свое войско в бездействии около Византия, отобрал самых сильных и храбрых воинов и отправился с ними на завоевание соседних городов… Александр в это время стоял во главе македонского царства и тех войск, которые были оставлены ему для защиты Македонии. Александрополь Александр, приняв государственную печать, сразу почувствовал себя взрослым.
В его голосе появился повелительный тон, его распоряжениям никто в доме не смел прекословить. За три года жизни в Миэзе Александру редко приходилось встречаться с матерью. Теперь же, встретившись, он с печалью заметил, что мать постарела, стала как-то меньше ростом, хотя держалась по-прежнему царственно и надменно. Но вся ее надменность пропала, когда она увидела сына. Олимпиада поспешила ему навстречу, протянула к нему руки, в черных глазах ее заблестели звезды. О, сын мой, Александр! Александр готов был стать перед ней на колени, утешить, хотя она не жаловалась, сказать ей, как нежно он к ней привязан, хотя она этого не требовала. Олимпиада все это увидела в его глазах, в его улыбке. Она с восторгом глядела на своего сына — такой он сильный, такой красивый, так уверенно держится! Олимпиада расспрашивала Александра о его жизни в Миэзе.
Она хотела знать обо всем: и как он жил, и с кем дружил из товарищей, и чему учил их Аристотель, и как учил… Она хотела знать все подробности, все горести, все радости и даже мысли своего сына. Александр охотно отвечал на ее вопросы. Об Аристотеле он рассказывал с обожанием и восхищением. Олимпиада, слушая, как он говорит о своем учителе, прослезилась — выдержка изменила ей. Александр удивился, увидев ее слезы. Раньше Олимпиада никогда не позволяла себе этого. Он заметил, что на лице у нее появились морщинки. Видно, много пришлось ей хмуриться и мало смеяться. Он взял ее руку и поцеловал. И оба они — мать и сын — поняли, что у них нет никого дороже друг друга… — Вернется царь, и мы обязательно поставим памятник Аристотелю, — повторила она.
Или в Олимпии. В этих словах звучало удовлетворение. Вот они, македонские цари, могут нынче ставить памятники в святилищах Эллады. Филипп уже достаточно всемогущ. Но Филипп справится с ним рано или поздно. И мать, посмотрев на него, поняла, что так и будет. Александр — сын своего отца! Македонским царям и в мысли не приходило задуматься о том, что Демосфен, враждуя с ними, отстаивает свободу своей родины. Вскоре в Македонии стало известно, что дела у Филиппа не ладятся. Об этом стало известно и в Фессалии, и во Фракии.
Прошло не так много времени, и Александру сообщили, что фракийское племя медов отпало от Македонии и больше не хочет признавать ее власти. У медов есть своя земля, свои города, и они не хотят терпеть македонского произвола! Александр, помня наказ отца, обратился к Антипатру.
Зевс Марвел фильм.
Тор Геракл актер. Брэд Голдстин Геракл. Тор перед Зевсом. Воронкова сын Зевса в глуби веков.
Любовь Воронкова сын Зевса. Книга сын Зевса Воронкова. Геркулес Marvel Comics. Геркулес Marvel Comics Art.
Геракл Марвел. Герои Марвел Геркулес. Геракл герой древней Греции. Геркулес герой древней Греции подвиги.
Мифы о Геракле мифы о Геракле. В глуби веков Александр Македонский Воронкова. Любовь Федоровна Воронкова в глуби веков. Индра Дэв.
Индра индийский Бог. Асура Лорд. Индра громовержец. Аполлон Бог солнца.
Златокудрый Аполлон. Греческий Бог Аполлон. Боги Олимпа Аполлон. Гермес Бог.
Гермес сын Зевса. Сообщение о Гермесе. Гермес Бог торговли. Иллюстрации к книге Воронковой сын Зевса.
Воронкова л. В глуби веков Воронкова иллюстрации. Кратос обновленная версия. Книги Воронковой в глуби веков.
Геракл Бог древней Греции. Геркулес мифы древней Греции. Микеланджеловский Геракл. Воронкова Мессенские войны.
Древняя Спарта Мессенские войны. След огненной жизни. Мессенские войны. Мессенские войны архаического периода.
Греческий Бог Купидон миф. Эрос Бог древней Греции. Ангел арт. Мужчины боги фэнтези.
Религия древних греков Гефест. Сын Гефеста. Гефест и Зевс. Кровь Зевса мультсериал.
Кровь Зевса 1 сезон 6 серия. Кровь Зевса мультсериал аид. Кровь Зевса аид. Медуза Горгона из битвы титанов.
Сериал Геракл медуза Горгона. Битва титанов фильм 2010 Горгона. Горгона медуза битва титанов. Похищение пояса Ипполиты царицы амазонок.
Девятый подвиг: пояс Ипполиты. Кун древняя Греция. Одиссей при дворе Алкиноя. Мифология древней Греции кун картины иллюстрации.
Пленница древнегреческий эпос. Сын Зевса любовь Воронкова книга. Геракл Геркулес мифология. Статуя Геракла с Цербером.
Геракл в шкуре Немейского Льва.
Сын Геры и Зевса, он никогда не был любим своим отцом. С самого детства славился хулиганскими выходками, приносил Зевсу лишь неприятности и огорчения. Гера, дабы усмирить и занять сына делом, предложила мужу отдать его на обучение воинскому делу. Учителем мальчика стал Приап, который научил его искусству танца, а потом воинскому мастерству. С тех пор Арес стал богом войны. Не любили и боялись его все греки, поскольку считали чрезвычайно жестоким, диким, кровожадным и даже свирепым.
Одно его имя нагоняло ужас на людей.
Двенадцать подвигов Геракла – испытания, принесшие славу
В первую очередь это, безусловно, дилогия о жизни Александра Македонского: «Сын Зевса» и «В глуби веков», – пожалуй, одно из самых ярких жизнеописаний великого полководца, разрушителя городов и покорителя земель, провозгласившего себя сыном бога. Воинственный сын зевса. Доклад про Бога Юпитера. Сын Юноны и Юпитера. Бог Юпитер в древнем Риме. бог войны, сын Зевса и Геры, освобожденный Гермесом из 13-месячного заточения. В ролике показана стычка с Минотавром и сцены с Зевсом в исполнении Лэнса Реддика. Читать бесплатно манхва 59 глав на русском Король-рыцарь, вернувшийся с богами / The King of Knights Returns with the Gods / 신과함께 돌아온 기사왕님 / Король-рыцарь, вернувшийся с богом / The Knight King Who Returned With a God / 300年ぶりに神と帰還した騎士王 / Singwahamkke. бог войны, сын Зевса и Геры, освобожденный Гермесом из 13-месячного заточения.
Последние комментарии
- Другие определения слова Арес
- Геракл — Википедия
- Аннотация к книге "Сын Зевса. В глуби веков. Герой Саламина"
- Сын Зевса: последние новости на сегодня, самые свежие сведения | 74.ру - новости Челябинска
Геракл, сын Зевса
В этом видео о Мифическом безумии мы исследуем 5 сильнейших сыновей Зевса. 11 фев в 12:23. Пожаловаться. Сын Зeвса прoтив влaститeля зaгробнoго миpa. Именно эти качества и вызывали негодование Зевса, который не раз грозился низвергнуть сына в глубины Тартара как недостойного находиться в пантеоне богов.
Воинственный сын Зевса — 4 буквы, кроссворд
Посмотреть ответ — Воинственный сын Зевса. Происхождение слова Посмотреть ответ. Посмотреть ответ - является ответом на вопрос: - "Воинственный сын Зевса" и состоит из 4 букв. Вопросы похожие на «Воинственный сын Зевса».
Для занятий и бесед он отвел Аристотелю и Александру рощу около Миезы, посвященную нимфам». В этом замечательном факте угадывается не столько связанность Македонии с греческой культурой, сколько… желание такой связи. Страна македонских царей была наполовину варварской окраиной греческого мира — диким местом, пояснял Демосфен, где нельзя купить даже порядочного раба.
Свобода по-эллински Наличие свободы — вот главное, что разнило греков и варваров. Аристотель и афинский оратор Исократ авторитетно утверждали, что «раб и варвар по своей природе — понятия тождественные», что подданные Персидской империи в отличие от граждан греческих государств «в душе низки и полны раболепного страха». Идеал свободы подразумевал желанный для греков тип общественного устройства — коллективы граждан, самостоятельно решающих свою судьбу. Греческий мир не был одной страной и не стремился ею быть. Он складывался из множества вполне или относительно самостоятельных, небольших или совсем маленьких государств, которые могли соединиться перед лицом общего врага, например тех же персов. По факту такого объединения неизбежно ставился вопрос о том, кто же будет главным.
Афины, Фивы или Спарта соглашались действовать во имя Греции, но не под чужим руководством. Мотив обличения персидского деспотизма как полной противоположности греческой свободе не был случайным. Греко-персидские войны Свои политические идеалы, равно как и мысль о единстве Эллады перед лицом персов, греки вынесли из Греко-персидских войн первой половины V века до н. Разрозненные в политическом отношении, непохожие во многом на других, греческие племена связывала память об общем прошлом. Центральная фигура воспоминания — история коалиции, панэллинского сплочения против врага на Востоке. Сама мысль о коалиции Европы против Азии навеяна, конечно же, «Илиадой».
Повествование о Троянской войне воспринималось эллинами как история, а не как миф или художественный вымысел. На основании этого эпического текста они, по всей видимости, стремились понимать себя как один народ, единое целое. Но в еще большей степени их менталитет и самосознание формировали драматические и героические страницы истории нашествия на греческий мир персидского царя Ксеркса в 480 году до н. Из патриотического убеждения в моральной правоте и образцовом общественном устройстве эллинов в конце концов вытекали — едва ли справедливые — соображения о непрочности персидского государства и легкости завоевания Персии. С середины IV века до н. Возможность прибрать к рукам чужое у них соединялась с долгом отмщения историческому врагу за пепел сожженных городов и поруганные святыни Эллады.
Война с персами казалась им выходом из бесконечных войн самих же греков с греками. Зато немало других греков расценивали стремительный рост македонского влияния как угрозу свободе. Демосфен обрушивал на Филиппа свои филиппики, ставшие нарицательным названием разоблачительных речей. После победы македонцев над союзными силами греческих городов во главе с Афинами, одержанной в 338 году до н. Царь Филипп македонский Конгресс объявил войну персам, назвав царя Филиппа вождем военного похода в Азию. Почти вся Эллада, за исключением Спарты, обещала пойти за ним.
Возмездие персам стало одной из названных целей будущей войны, ее вполне официальной программой. Столь же прямо греки признавались и в собственном экспансионизме. Помимо отмщения за оскверненные и преданные огню греческие святыни общегреческая война против Персидского царства должна была присоединить к греческому миру азиатский берег Эгейского моря. Не заслоняй мне Солнце Летом 336 года до н. Филипп Македонский был сражен рукой убийцы посреди празднеств по случаю свадьбы дочери. В причастности к этому злодеянию, по сообщению греческого историка Арриана, Александр впоследствии обвинял персидского царя Дария: «Отец мой умер от руки заговорщиков, которых сплотили вы, о чем хвастаетесь всем в своих письмах».
Этот факт, скорее всего, правдоподобен. Защита греческой свободы от Македонии щедро оплачивалась персами. Персидское участие в делах Эллады традиционно выражалось в финансировании нужных политических проектов. Вся вольнолюбивая Греция, до героя своей «антимакедонской партии» Демосфена включительно, звенела в карманах персидским серебром. Историки древности и наших дней одинаково высоко ставят царя Филиппа. Сравнивая отца и сына, римский автор Помпей Трог находит такие слова: «Способы побеждать у того и другого были различны.
Александр вел войну открыто. Филипп пользовался военными хитростями. Он радовался, если ему удавалось обмануть врагов. Александр — если удавалось разбить их в открытом бою… Благодаря этим чертам характера отец заложил основы мировой державы, а сын закончил дело». Смерть Филиппа, казалось, обнаружила непрочность возведенной им политической конструкции. Но уже в первые месяцы царствования юный македонский царь Александр стремительно и жестоко подавил вспыхнувшее с новой силой сопротивление греков и подвластных Македонии фракийских и иллирийских племен.
Потрясением для Греции стало известие о взятии и разрушении могущественных Фив в 335 году до н. Население города было продано в рабство. Примечательное исключение Александр сделал для потомков поэта Пиндара. Остальным — нетронутым — урока на время хватило: например, устрашенные судьбой Фив Афины вымолили себе прощение. Такие военные акции Александра были только приготовлением к большому походу, который намечался против Персидского царства. Александр Македонский и Диоген К этому времени принадлежит и знаменитая сцена с Диогеном, пересказанная бессчетное число раз множеством писателей.
После энергичных военных мер македонского царя, вернувших ему влияние в Греции и ожививших планы войны в Азии, многие известные люди поспешили засвидетельствовать ему свое почтение. Будучи недалеко от Коринфа, Александр Македонский предполагал, что так же поступит и философ Диоген. Но, не дождавшись знаков внимания, царь сам отправился к философу. Диоген лежал и грелся на солнце. Поздоровавшись, царь спросил Диогена, нет ли у него какой-нибудь просьбы. Начало триумфального шествия Говоря о причинах похода Александра против персов, историк Арриан цитирует письмо Александра к персидскому царю Дарию: «Ваши предки вторглись в Македонию и остальную Элладу и наделали нам много зла, хотя и не видели от нас никакой обиды.
Я, предводитель эллинов, вступил в Азию, желая наказать персов». Строго говоря, большая часть Греции царя Македонии об этом не просила. Весной 334 года до н. Первым делом оттуда он поспешил в Трою, с которой для греческого мира было связано так много. Здесь он принес жертву Афине, а также почтил могилу Ахилла. Умастив тело, он состязался с друзьями в беге вокруг памятника.
Как пишут Арриан и Плутарх, возлагая венок на могилу Ахилла, Александр провозгласил его счастливым, потому что о его славе возвестил на будущие времена такой поэт, как Гомер. Символизм этого жеста вполне понятен. Александр Македонский воздал положенную честь своему легендарному предку, который явно был для него еще и образцом для подражания. Но это означало еще и другое. Македонский царь обращался к исторической памяти греков, используя гомеровский эпос о Троянской войне в качестве примера единения сил греческого мира для войны в Азии.
Дерево принадлежало Гере, и по её поручению о яблоне заботились дочери Атланта Геспериды и змей Ладон. Геракл не знал, где находится этот сад. Поэтому первым делом он направился по совету речных нимф к мудрому старцу Нерею , жившему на берегу реки Эридан. Герой застал старца спящим, схватил его и связал, хотя тот в попытках освободиться принимал разные обличья. Нерею пришлось рассказать, где живут Геспериды [105] ; кроме того, он дал Гераклу ценный совет — не ходить в волшебный сад самому, а отправить туда Атланта.
По альтернативной версии, этот совет дал Прометей [47] [120] [121]. Геракл добрался до волшебного сада и обратился к Атланту за помощью. Тот был согласен помочь при условии, что Геракл подержит за него небо, но боялся Ладона. Поэтому Геракл застрелил змея стрелой, пущенной поверх ограды, и подставил свои плечи под небесный свод. Атлант сорвал яблоки. Однако титану не хотелось снова взваливать на себя тяжёлую ношу, и он сказал, что сам отнесёт яблоки Еврисфею. Геракл притворно согласился, но попросил подержать небо совсем немного, чтобы он подложил себе подушку на плечи [122]. Атлант поверил ему. Геракл же, как только освободился от тяжести, поднял яблоки с травы, куда их положил титан, и ушёл, посмеявшись над наивностью Атланта [47] [123] [124]. Обратный путь героя лежал через Ливию.
Там Геракл встретил великана Антея , сына Геи , который вызывал всех чужеземцев на состязание по борьбе и убивал. Каждое прикосновение Антея к земле придавало ему сил; Геракл, поняв, в чём дело, поднял великана в воздух и задушил его [125]. Позже герой оказался в Египте, где правил жестокий Бусирис. Каждого путника там приносили в жертву Зевсу, но Геракл разорвал оковы и убил царя. Далее он достиг Кавказа, к одной из вершин которого был прикован Прометей, наказанный богами за то, что дал людям огонь. Геракл застрелил из лука орла, клевавшего печень Прометея [126] по альтернативной версии, все эти события произошли на пути к Гесперидам [47]. В Греции герой отдал яблоки Еврисфею, но тот не решился оставить их у себя, и Афина вернула плоды Гесперидам [127]. Геракл показывает Цербера Еврисфею. Греческая ваза, около 525 года до н. Еврисфей приказал герою привести в Микены Цербера — трёхголового пса, охранявшего вход в Аид.
Предварительно Геракл прошёл посвящение в элевсинские таинства для этого его формально усыновил афинянин по имени Пилий. Он спустился в царство мёртвых, по разным данным, у мыса Тенар в Лаконике [128] , в Гермионе в Арголиде [129] , в Коронее в Беотии [130]. Геракла сопровождали Афина и Гермес , которые ободряли уставшего от подвигов героя. Испуганный Харон не взял с Геракла плату за перевозку через Стикс ; тени умерших, завидев его, разбежались в страхе за исключением Медузы Горгоны и Мелеагра. Медузу Геракл хотел ударить мечом, но Гермес напомнил герою, что это всего лишь тень. С Мелеагром же Геракл поговорил по-дружески и пообещал ему жениться на его сестре Деянире [131] [132]. У входа в подземное царство Геракл увидел Тесея и его друга Пирифоя , приросших к скале. За несколько лет до того эти герои попытались похитить жену Аида Персефону и были за это наказаны. Друзья протянули к Гераклу руки с мольбой о помощи; он смог оторвать Тесея от скалы, но с Пирифоем, согласно большинству источников, ему это не удалось: Аид и Персефона не хотели прощать этого героя. Из-за усилий Геракла тряслась вся земля, но Пирифой оставался приросшим к камню.
В результате он остался в царстве мёртвых навечно [133] [134] [135] [136]. Впрочем, Диодор Сицилийский сообщает, что Геракл освободил и вывел в мир живых обоих друзей [137] ; существовала и версия, согласно которой оба остались в Аиде навсегда [138] [139] [140]. Аид разрешил Гераклу забрать Цербера при условии, что герой справится с трёхголовым псом голыми руками. Геракл начал душить Цербера; тот пытался ужалить его своим хвостом-змеёй, но в конце концов был вынужден подчиниться [141]. Той же дорогой герой вывел Цербера на землю и привёл в Микены [142].
Коровы Гериона — десятый подвиг Геракла Геракл только возвратился из страны воинственных амазонок, как Эврисфей отправил его с новым поручением. Теперь знаменитому герою требовалось пригнать стада коров Гериона, великана, что проживал на острове Эрифия. Грозен и могуч был Герион, дитя Хрисаора и океаниды Каллирои. Конечно, он не стал бы добровольно отдавать своих коров чужеземцу, а потому представлял собой крайне опасного противника. Но даже путь к острову Гесиона был очень сложным.
Эта земля располагалась на самом краю земли, у западного склона, где солнце на закате касалось суши, после чего сияющий бог Гелиос сходил со своей колеснице и отправлялся на отдых. Джованни Баттиста Ланджетти «Геракл крадет коров Гериона» На этот раз Геракл не стал брать с собой товарищей, в одиночку отправившись в далёкий путь. Герой сделал остановку в городе Тартессе, где установил каменные стелы, названные Геракловыми столбами. Эти высокие глыбы оказались как раз в том месте, где Европа отделялась от Ливии. Существуют предания о том, что Геракл смог одними только руками раздвинуть сушу в этом месте, в результате чего образовался пролив, разделяющий страны. Геракл прошёл земли Африки, миновал пустынные просторы Ливии, преодолел несколько стран варваров, после чего вышел, наконец, к самому краю земли. Немало странствий выпало на долю героя, однако он сумел достигнуть берегов великого Океана. В задумчивости склонился сын Зевса, размышляя о том, как ему попасть на заветный остров, где пас свои стада Герион. Прямо перед Гераклом с неба на своей золотой колеснице спускался бог Гелиос. Солнечный покровитель излучал необыкновенный жар.
Решив, что тот хочет сжечь его, Геракл схватился за свой лук, нацеливаясь в Гелиоса. Но бога это не рассердило. Напротив — он подивился мужеству смертного, что готов был вступить в бой с самим солнцем. Гелиос спросил, что привело героя в столь далёкий уголок земли. Геракл поведал о цели своего пути, и бог солнца согласился помочь ему. Он пригласил его в свою золотую ладью, в которой проплывал по океану каждый день после заката. На ней Геракл смог добраться к берегам Эрифии. Не успел ступить Геракл на побережье, как послышался грозный лай. Это Орф, двуглавый пёс Гериона, оповестил хозяина, что в их земли прибыл чужак. Увидев незнакомца, Орф бросился на Геракла, но тот одним ударом палицы разделался со свирепым псом.
Теперь перед Гераклом возвышался исполин Эвритион, занимавшийся выпасом коров своего хозяина. Но и он не стал препятствием в достижении намеченной цели. Выйдя победителем из боя с Эвритионом, Геракл погнал коров к золотому челну, что послушно качался на волнах у берега. Увидев, что совершил в его владениях незваный гость, Герион сам бросился вдогонку за Гераклом. Хозяин многочисленных стад отличался ужасной внешностью. Он был настоящим исполином. У Гериона было не одно, а три туловища, три головы, три пары рук и ног. Благодаря этому он мог метать во врага одновременно три копья, прикрываясь тремя щитами, что делали великана неуязвимым. Ловко направляла она отравленные стрелы сына Зевса в его противника. Затем, искусно взмахнув палицей, Геракл нанёс решающий удар ослабевшему от ран Гериону.
Гигантское тело великана повалилось на землю. Геракл же сумел перевезти на золотом челне всех коров Гериона, после чего возвратил ладью богу Гелиосу, от всей души поблагодарив того за помощь. Но обратный путь со стадами оказался не менее сложным, чем поиск острова Гериона. Геракл вынужден был переводить коров через Альпы и земли Галлии, преодолевать скалистые ущелья и горы. Когда стада достигли южных окраин Италии, одна из коров через пролив переплыла в Сицилию. Геракл же долго не мог найти пропавшее животное. Он попросил бога Гефеста о помощи. Тот согласился присмотреть за стадами, а Геракл отправился на поиски коровы в Сицилию. Увы, царь не захотел отдавать животное владельцу, вызвав Геракла на поединок. Но разве мог он тягаться с могучим героем, совершившим десять великих подвигов?
Геракл крепко сжал тело Эрикса и, сам того не заметив, задушил своего соперника. Корова была возвращена в родное стадо. Богиня Гера, ненавидевшая Геракла, со злостью наблюдала за очередным его успехом. Стремясь насолить сыну Зевса, она наслала бешенство на большую часть стада. Обезумевшие животные стали неуправляемыми, они хаотично носились по долинам, не давая возможности Гераклу собрать их в стадо. С большими усилиями герою удалось собрать значительную часть скота и пригнать его в Микены. Царь Эврисфей принёс этих коров в жертву богине Гере, которую считал своей доброй покровительницей. Яблоки Гесперид — одиннадцатый подвиг Странствия Геракла длились немало лет. Царь Эврисфей, лелеявший надежду погубить героя, чувствовал, что становится всё более старым и немощным. Он опасался, что вот-вот настанет время, когда Геракл отнимет у него трон и сам станет править Микенами.
Однако Эврисфею рассказали о чудесных золотых яблоках, дарующих вечную молодость. В незапамятные времена, когда богиня Гера и великий властитель Зевс сочетались браком, Земля-Гея преподнесла им в подарок прекрасные плоды, которые могли вернуть молодость и красоту всякому решившему попробовать их. Золотая яблоня росла в саду Гесперид, дочерей Атланта, что заботились о волшебном растении вместе со змеем Ладоном, охранявшем дерево. Никто из людей не знал, где же находится этот прекрасный сад. Эврисфей потребовал от Геракла найти заветный сад и принести ему яблоки молодости. По сути, он в любом случае оставался в выигрыше: ненавистный Геракл либо принесёт ему волшебные плоды, либо погибнет в схватке со стоглавым Ладоном. Фредерик Лейтон «В саду Гесперид», около 1892 года Полотно хранится в Национальном музее Ливерпуля, Великобритания Выслушав поручение от посланника царя, герой взял свою палицу, верный лук и стрелы, после чего отправился через всю Элладу. Конечно, он не знал, куда следует направляться, а потому решил побывать у речных нимф, обитавших на берегах Эридана. Те посоветовали ему спросить совета у старика Нерея, властителя водной стихии. Вот только заметив Геракла бог решил скрыться, но сын Зевса успел поймать его.
Кем только не становился Нерей в руках Геракла! Он принимал обличья рыб и змей, всевозможных морских чудовищ, но герой не ослаблял хватки. В конце концов сдавшийся на милость победителя речной покровитель вынужден был открыть тайну местонахождения сада Гесперид. Но, как уточнил Нерей, отправить туда следовало Атланта, а Гераклу не стоило идти в эти места. Лукас Кранах Старший «Геркулес похищает яблоки Гесперид», после 1537 года Местонахождение: Музей герцога Антона Ульриха, Брауншвейг, Германия Теперь Геракл вынужден был проделать долгий путь к Атланту, титану , что держал небосвод на своих плечах. Услышав просьбу героя, могучий Атлант согласился её выполнить. Но было одно условие — во время его отсутствия держать небо должен был Геракл, иначе оно просто упадёт на землю. Кроме того, Атлант боялся змея Ладона. Сын Зевса без лишнего промедления вступил в бой со стоглавым чудовищем, охранявшим сад Гесперид. С помощью своих стрел, пропитанных ядом гидры, Геракл одолел змея.
Теперь настало время действовать Атланту. Он передал Гераклу небо, которое немыслимой тяжестью легло на плечи героя. Но Геракл устоял. Но титан не хотел отдавать их Гераклу — он не хотел снова взваливать на себя целый небосвод. Титан заявил, что сам отнесёт чудесные плоды Эврисфею. Находчивый Геракл и здесь не растерялся. Он сделал вид, что согласен с Атлантом, но попросил того взять небо на несколько минут, чтобы сам Геракл положил на свои плечи подушку. Наивный титан согласился, а Геракл, конечно, не собирался брать на себя чужую ношу. В Ливии ему встретился жестокий великан Антей, что каждого из встреченных путников вызывал на поединок. Ни разу не довелось потерпеть поражение Антею, а потому он упивался триумфом и губил всё больше людей.
Геракл решительно принял бой, однако Антей оказался действительно могучим противником. Если силы Геракла в борьбе постепенно убывали, то великан после каждого прикосновения к земле восстанавливал их. Геракл понял, что его соперник — сын Земли-Геи, которая давала ему силы. Тогда герой поднял Антея над собой и в воздухе задушил его. Rafael Tejeo «Геракл и Антей», 1835-1836 годы Местонахождение: Королевская академия изящных искусств Сан-Фернандо, Мадрид, Испания Довелось побывать Гераклу и в горах Кавказа, где огромный орёл клевал печень наказанного богами Прометея. Герой убил хищную птицу, избавив от мучений титана, принесшего людям огонь. Наконец Геракл прибыл в Микены. Он протянул Эврисфею золотые яблоки. Тот уже готов был взять один из плодов, но вдруг отдёрнул руку. По сути Эврисфею нужны были не столько сами плоды, сколько гибель Геракла, отправленного на их поиски.
И снова план злобного царя потерпел неудачу. Я думаю, перед Гераклом тогда появился соблазн использовать эти яблоки вечной молодости, но в этот миг перед сыном Зевса появилась Афина. Герой лишь улыбнулся в ответ и отдал богине заветные плоды, добытые с таким трудом. Античная вазопись «Геракл дарит яблоки Гесперид Афине» Местонахождение: Музей античного искусства в Мюнхене, Германия Укрощение Цербера — 12 подвиг Геракла Большинство античных писателей называют встречу с Цербером двенадцатым подвигом Геракла. Эти сведения присутствуют в пересказах Авсония, Псевдо-Гигина, Псевдо-Аполлодора, хотя для Диодора то свершение Геракла остаётся одиннадцатым по счёту. Я же предлагаю придерживаться основной версии, считая путь в подземное царство последним испытанием эллинского героя. По приказу Эврисфея Геракл сумел справиться со всеми чудовищами, обитавшими на земле. Но коварный царь знал, что под землёй живёт жуткий пёс, охраняющий вход в царство мёртвых, — Цербер. Этот верный помощник бога Аида обладал поистине демоническим обликом. У него было три головы, вместо хвоста развивались шипящие змеи, а с языков капала ядовитая слюна, от которой гибло всё живое.
Именно это создание Эврисфей и приказал доставить в Микены. Сойдя под землю, герой отправился к властителям этого мира — Аиду и его жене Персефоне. Лишь они могли дать согласие вывести Цербера на поверхность земли. Царь и царица мрачного царства мёртвых удивлённо воззрились на человека, добровольно пришедшего в их владения. Геракл же покорно опустил голову. Он просил богов не гневаться из-за появления нежданного гостя. Конечно, Аид был и возмущён, и потрясён дерзостью и смелостью человека. Геракл честно признался, что пока и понятия об этом не имеет, а лишь выполняет приказ. Но сразиться с Цербером ты должен без использования оружия! По пути он вдруг увидел, как одна из теней умерших приблизилась к нему.
Душа Мелеагра рассказала о своей печали: на земле у покойного осталась сестра Деянира, которую он так и не успел выдать замуж. Геракл продолжил свой путь.
Поиск ответов на кроссворды и сканворды
- Аннотация к книге "Сын Зевса. В глуби веков. Герой Саламина"
- Воинственный сын Зевса и Геры — Официальный сайт АНО Редакция газеты "Призыв"
- Геракл, сын Зевса
- трейлер >>
- 12 Подвигов Геракла - читать бесплатно онлайн