19 ноября в МАУК ЦБС состоялся городской конкурс «» по рассказу Нины Литвинец «Антиквар». Проблема литвинца антиквара заключается в том, что он сталкивается с трудностями в поиске и продаже антикварных предметов. Антикварный магазин картина СПБ. Нина Сергеевна Литвинец Автор, всего 1. Жиличка. Рассказ. По тексту «Антиквар» Н. Литвинец «Деньги кончились неожиданно, а до пенсии оставалось больше недели».
Принимаем антиквариат - 83 фото
Когда она вернулась с подносом, на котором стояли чашки, сахарница и корзинка с печеньем, молодой человек рассматривал книги. Старых, антикварных книг у Анны Вячеславовны действительно не было. Зато были книги любимые. Пока они пили чай, она рассказывала молодому человеку свою жизнь. Наверное, это было лишнее, но старым людям иногда так хочется что-то рассказать, и чтобы их слушали. Молодой человек слушал внимательно. Как увидела его в сквере перед Казанским собором, он с друзьями был, так сразу и влюбилась.
С первого взгляда. И он на меня внимание обратил, мы потом еще в Доме Зингера столкнулись, в книжном. Тогда и познакомились. Переписывались, а после выпускного сразу расписались. Я в Москву переехала. Он тогда в Академии Фрунзе учился.
А в Ленинград они на экскурсию приезжали. Трудно жили, голодно. Комнату снимали, хозяева строгие были, а я ничего не умела. Но знаете, это такое счастливое время было, ничего потом лучше не было, даже в Германии. В Академии вечера устраивались, мы всегда ходили. Один раз приехал поэт Симонов, стихи свои читал и столько интересного рассказывал.
Алеша к нему с книжкой подошел, он с ней на войне не расставался, потрепанная такая, в сорок втором издана, «Фронтовые стихи». Она сделала паузу и отхлебнула чая. Хотелось вспоминать и вспоминать. Молодой статный Алеша в ладно сидящей военной форме с боевыми наградами, красивый поэт с седыми висками и умными, немного грустными глазами, и рядом худенькая девчонка-блокадница в платье, слегка перешитом после выпускного. Платье было из белого парашютного шелка, купленного на барахолке, но об этом никто не догадывался. А тот, как узнал, что его зовут Алеша, написал: Ты, конечно, помнишь, Алеша, дороги войны… Счастья тебе в мирной жизни!
На меня посмотрел и хитро так подмигнул». Молодой человек заинтересовался. Достала тоненький ветхий сборник на желтой бумаге, старательно упакованный в пластиковый пакет, осторожно вынула и раскрыла первую страницу. Молодой человек внимательно разглядывал симоновский автограф, обратил внимание на год издания, перелистнул несколько страниц. Молодой человек не стал настаивать. У него два ордена Боевого Красного Знамени, две медали «За отвагу», еще «За боевые заслуги», ну и «За взятие Будапешта», еще чего-то, я уж и не помню».
Анна Вячеславовна покачала головой. Когда Алеша умер, я все ему отдала, пусть хранит». Молодой человек попросил пачку старых газет и принялся паковать вещи. Анне Вячеславовне подумалось, что зря она отдает это блюдо, Алеша любил на нем к приходу гостей красиво раскладывать фрукты. А в этом чайнике он заваривал удивительно вкусный чай. Она хотела было забрать то и другое, но молодой человек уже проворно запаковал все и аккуратно сложил в принесенную с собой сумку.
Хрусталь он не взял.
Зато в годы войны были симоновские стихи, которые учили наизусть, поэма Твардовского «Василий Теркин». Это была «живая литература», которая необходима была людям в тот период. Сейчас литература в обществе такой роли не играет. То, что не «властители дум» нынче писатели, — это очевидно, но нет даже живого интереса, желания прочесть что-то новое, что-то открыть для себя.
У нас сейчас нет нормальной литературной критики: есть блогеры, пишущие о книгах, но не критики. Во Франции, например, крупные газеты каждый уик-энд печатают рецензии на новые книги, их обсуждают на радио, в печати, в публичном пространстве. У нас есть «Большая книга», приз читательских симпатий, но я не уверена, что этот приз действительно отражает какое-то широкое мнение. Это обидно, потому что «поэт в России больше, чем поэт», тут я согласна с Евтушенко. Вы, Максим, как поэт знаете, насколько тяжело написать и опубликовать стихи, разве что на самодеятельных поэтических сайтах.
А ведь мы сейчас живем в такое непростое время, оно требует литературной реакции. Именно на осмыслении сдвигов, происходящих в современном обществе, литература может вернуть себе ту роль, которая ей изначально предназначена. Максим Амелин: Вы привели в пример Францию, а у них даже есть телевизионное ток-шоу, где обсуждают книги. Это популярная программа, идущая в прайм-тайм, люди потом идут и покупают 100 тысяч экземпляров какого-то писателя. У нас сколько ни предлагали такое сделать причем даже именитые люди были готовы делать такие передачи , их не поддерживало руководство каналов: «Вы что, с ума сошли?
Кто это будет смотреть? Получается, мы выпускаем книги и прячем их под стол, потому что не можем проинформировать о них людей: у нас на это нет ни сил, ни средств, ни возможностей. От этого страдают прежде всего авторы. Нина Литвинец: Я с вами не соглашусь в том, что от этого страдают прежде всего писатели и поэты. Конечно, они страдают, но от этого страдает прежде всего общество, которое игнорирует литературные интересы.
Открываешь «Яндекс», смотришь новости культуры: что сказал Киркоров, за кого вышла замуж какая-то эстрадная звезда. Там есть новости литературы? И это называется «новости культуры»… Максим Амелин: Получается, что общество не задействовано в осмыслении, обсуждении литературы. Писатели понимают, что они пишут в никуда. Роль литературы понизилась, а это значит, что общество лишается единого языка.
Оно перестает думать в одном контексте, обсуждать какое-то всех интересующее произведение. Вообще нет общего дискурса, а потом мы удивляемся, почему у нас такое разобщение.
Каждая из них имеет свою собственную историю, рассказываемую через потертые поверхности, резные узоры и изящные линии.
Разнообразие старинных вещей впечатляет: это мебель, посуда, украшения, книги, одежда и многое другое. Их уникальность и прелесть заключается в том, что они становятся свидетелями жизни людей, сохранившими свою красоту и функциональность на протяжении многих лет. Прикоснувшись к старинным вещам, мы можем почувствовать связь с прошлым и проникнуться его духом.
Когда я ездила по стране, я всегда в каком-нибудь маленьком городе заходила в книжный магазин. Я думала: вдруг там есть что-то, что давно расхватали в Москве. Сейчас, где бы ни была, все то же самое.
Максим Амелин: А поэзии практически нет, только два автора — Бродский и Асадов. Серебряный век уже перестали читать. Вопрос из зала: Нина Сергеевна, расскажите про последний текст, который вошел в эту книгу, — «Миледи».
Нина Литвинец: Он стоит последним в книге, но это первый текст, который я написала лет 15 назад под влиянием даже не романа Дюма, а его известной нашей экранизации. С фильмом хотелось спорить, он вызывал вопросы. Роман Дюма богаче фильма, он дает возможности разного толкования, в нем больше «воздуха».
Когда я писала «Миледи», я ни в чем не отошла от фабулы романа. Все, что происходит с героями у Дюма, происходит и в повести «Миледи», но под другим углом, с другой точки зрения. Миледи пишет письмо сыну, ей кажется, что она уже не выйдет из тюрьмы.
Она рассказывает свою жизнь. Роман Дюма, мне кажется, дает такую возможность. Это и есть литература.
Когда я 15 лет назад написала эту повесть, про феминизм никто не говорил, а тут оказалось, что она попадает в нынешний тренд. Вопрос из зала: Литература спасет мир? Нина Литвинец: Я верю, что да, но это вера, убеждение.
Как будет на самом деле — я не знаю. Максим Амелин: Это вполне возможно, как она спасала при предыдущих крушениях цивилизации. Рано или поздно спасет, потому что это единственное, что останется.
Нина Литвинец: Литература останется. Мы сегодня читаем Шекспира и смотрим Шекспира на сцене практически как нашего современника: те же чувства, те же страсти, все понятно. Пушкинская проза — это вообще сегодняшняя проза, сегодняшний язык.
Литература живая, она переживет все попытки отмены. Рукописи не горят, как нам известно, а книги не горят тем более….
Ценность антиквариата
Герои Антиквар Нина Литвинец. 19 ноября в МАУК ЦБС состоялся городской конкурс «» по рассказу Нины Литвинец «Антиквар». Для обсуждения был рассказ Нины Литвинец «Антиквар». Рассказ Нины Литвинец «Антиквар». Грустный рассказ о стариках, об их восприятии жизни. Там есть и острая социальная линия — сюжет построен на том, как некий жулик-антиквар обманывает пожилую женщину. В произведении «Антиквар» Нина Сергеевна Литвинец подняла проблему отношения к пожилым людям.
Скупка раритетных
Когда она поскользнулась на схваченной гололедом плитке возле универсама так Анна Вячеславовна по старой памяти называла ближайший супермаркет , какой-то добрый человек отвез ее на своей машине в ближайший травмопункт. Там определили растяжение связок и велели ногу не нагружать, делать компрессы и мазать специальной мазью. Мазь оказалась дорогущая, да еще из травмопункта до дома пришлось добираться на такси, которое ей любезно заказали в регистратуре. Такси стоило немыслимых денег. А перед этим она еще навестила подругу, такую же вдовствующую старушку, как она, принесла ей дорогих «мишек» из прошлого времени Катя всегда была сластеной, при этом сахар у нее был в норме, не то что у Анны Вячеславовны и несколько штук ярко-оранжевых мандаринов. Когда она лежала дома с растяжением, пришлось дополнительно заплатить соцработнику за уборку — Анна Вячеславовна терпеть не могла неухоженности, отличающей квартиры многих пожилых людей.
Да еще сразу после пенсии порадовала себя рокфором, ставшим после введения санкций невероятно дорогим, и маленьким пакетиком свежемолотого, восхитительно пахнущего кофе. А вчера покупала продукты. Вот и набежало. Конечно, можно было позвонить сыну в Ленинград к Санкт-Петербургу Анна Вячеславовна так и не смогла привыкнуть и попросить прислать денег, он бы прислал наверняка, немедленно. Но Анна Вячеславовна просить и одалживаться не любила.
Вместо этого она принялась размышлять, как на пятьдесят рублей прожить оставшиеся до пенсии дни. И прожила бы — картошки, круп, чая и сахара в доме было достаточно. Но сегодня утром она обнаружила, что в пластинке ежедневно принимаемого арифона осталось только две таблетки, да и валокордин, без которого давно уже не заснуть, заканчивался. Необходимо было что-то придумать. Она присела на диван и обвела взглядом гостиную.
Следовало что-то продать из содержимого большой, внушающей почтение горки. Сын просил никогда этого не делать, сразу обращаться к нему, но Анна Вячеславовна была уверена, что он и не заметит отсутствия какой-нибудь изящной чашки или молочника. К вещам сын был равнодушен, единственное, что вызывало в нем трепет, — книги. А книг у Анны Вячеславовны было достаточно. Главной ее радостью было чтение, а не телевизор, как у большинства стариков.
Телевизор Анна Вячеславовна терпеть не могла из-за рекламы и смотрела только иногда канал «Культура», там рекламы не было. Но хорошие старые фильмы и там показывали редко. Анна Вячеславовна выбрала статуэтку давнишнего немецкого производства, тщательно протерла и упаковала в несколько слоев старых газет. Потом отправилась в комиссионный магазин он так и назывался — «Комок» , к счастью, расположенный совсем недалеко. Однажды в такой ситуации она уже продала там кобальтовый кофейный сервиз.
Ее ждало разочарование. Словоохотливая владелица «Комка» обвела рукой сплошь заставленные посудой, статуэтками, сервизами и хрусталем полки, вздохнула и сказала, что взять что-то «в деньги», об этом не может быть и речи, только на комиссию, да и то неизвестно, когда все это продастся, спрос в последнее время резко упал, денег у народа не стало. В утешение она дала Анне Вячеславовне телефон какого-то антиквара, который может приехать на дом и купить все за живые деньги, но, конечно, дешевле. Анна Вячеславовна побрела домой. Дома она после некоторого раздумья набрала записанный номер.
Посторонних людей в доме она не любила, но тут уж деваться было некуда. Голос в телефонной трубке внушал доверие. Он выслушал Анну Вячеславовну, уточнил кое-какие детали, записал адрес и пообещал подъехать сегодня же, во второй половине дня. Часа через два в домофон позвонили. Анна Вячеславовна нажала кнопку и отперла входную дверь.
В диалоге между Анной Вячеславовной, так зовут главную героиню, и антикваром раскрывается противоречие поколений. Отброшены в сторону память и ценности, царят выгода и расчет. Те уникальные вещи, с которыми связана история жизни, любви и смерти, покупаются энергичными молодыми людьми у обедневших ветеранов и скапливаются в частных коллекциях. Сервизы, статуэтки, ордена, книги… - все это переводится в деньги. Государство лишило стариков возможности достойно дожить свой век. Несколько тысяч рублей станут для пенсионерки заделом на черный день.
Поэтесса Ирина Каренина представила на суд читателей подборку стихов "А я сойду по ягоду в Боярах…": …И тропкой бабка, углубляясь в лес, Тихонько тянет сумку на колёсах, В ней три картошки, молоко и хлеб: "Как минуло мне девяносто два, Так стало тяжко вдруг ходить с корзиной…" Героиня рассказа Максима Осипова "Добрые люди" - бывшая актриса, а ныне жертва болезни Альцгеймера. Пытаясь скрасить ее одиночество, ее пристраивают читать сказки безнадежно больным детям… В рассказе Нины Литвинец "Антиквар" о вдове фронтовика, вынужденной расстаться с дорогими вещами, речь идет, прежде всего, о бессердечной сути торгашества.
Поэт Юрий Годованец дебютирует в "Знамени" с подборкой стихотворений "Смотритель", он и внимателен к слову, и не чужд экспериментаторства: Мороз открыл окно и смотрит на зарю; День золотую прибавляет дольку… Бог не постольку есть, что я так говорю, А я на свете есть, Бог света есть поскольку. Рассказ Марии Рыбаковой "Алиса Розенбаум" - повествует о том, как знаменитая американская писательницы Айн Рэнд, когда она еще звалась Алисой Розенбаум и только-только вырвалась из советской России, получает первые впечатления об Америке. Однако этот рассказ недаром двухчастный - за внешней сюжетной канвой скрыты непростые философские обобщения. Стихи Евгения Ивачевского "ты теперь гулливер" - дебют в "Знамени": … И не взять случайного на спиннинг Зазевавшегося морячка. Кстати, Сцилла, Помню, у тебя сестра была - Харибда. Как она? Давно её не видно. Герой рассказа Вечеслава Казакевича "Дача" - многообещающий литератор, из-под пера которого так ничего и не вышло.
Правда, он преуспел совсем в иной области и едва ли жалеет о невоплощенных замыслах. Давид Маркиш публикует два рассказа цикла "Из писем пожилого господина" о том, какие препятствия чинила советская власть первым энтузиастам еврейской эмиграции в начале 1970-х годов минувшего века.
А перед этим она еще навестила подругу, такую же вдовствующую старушку, как она, принесла ей дорогих «мишек» из прошлого времени Катя всегда была сластеной, при этом сахар у нее был в норме, не то что у Анны Вячеславовны и несколько штук ярко-оранжевых мандаринов. Когда она лежала дома с растяжением, пришлось дополнительно заплатить соцработнику за уборку — Анна Вячеславовна терпеть не могла неухоженности, отличающей квартиры многих пожилых людей. Да еще сразу после пенсии порадовала себя рокфором, ставшим после введения санкций невероятно дорогим, и маленьким пакетиком свежемолотого, восхитительно пахнущего кофе.
А вчера покупала продукты. Вот и набежало. Конечно, можно было позвонить сыну в Ленинград к Санкт-Петербургу Анна Вячеславовна так и не смогла привыкнуть и попросить прислать денег, он бы прислал наверняка, немедленно. Но Анна Вячеславовна просить и одалживаться не любила. Вместо этого она принялась размышлять, как на пятьдесят рублей прожить оставшиеся до пенсии дни.
И прожила бы — картошки, круп, чая и сахара в доме было достаточно. Но сегодня утром она обнаружила, что в пластинке ежедневно принимаемого арифона осталось только две таблетки, да и валокордин, без которого давно уже не заснуть, заканчивался. Необходимо было что-то придумать. Она присела на диван и обвела взглядом гостиную. Следовало что-то продать из содержимого большой, внушающей почтение горки.
Сын просил никогда этого не делать, сразу обращаться к нему, но Анна Вячеславовна была уверена, что он и не заметит отсутствия какой-нибудь изящной чашки или молочника. К вещам сын был равнодушен, единственное, что вызывало в нем трепет, — книги. А книг у Анны Вячеславовны было достаточно. Главной ее радостью было чтение, а не телевизор, как у большинства стариков. Телевизор Анна Вячеславовна терпеть не могла из-за рекламы и смотрела только иногда канал «Культура», там рекламы не было.
Но хорошие старые фильмы и там показывали редко. Анна Вячеславовна выбрала статуэтку давнишнего немецкого производства, тщательно протерла и упаковала в несколько слоев старых газет. Потом отправилась в комиссионный магазин он так и назывался — «Комок» , к счастью, расположенный совсем недалеко. Однажды в такой ситуации она уже продала там кобальтовый кофейный сервиз. Ее ждало разочарование.
Словоохотливая владелица «Комка» обвела рукой сплошь заставленные посудой, статуэтками, сервизами и хрусталем полки, вздохнула и сказала, что взять что-то «в деньги», об этом не может быть и речи, только на комиссию, да и то неизвестно, когда все это продастся, спрос в последнее время резко упал, денег у народа не стало. В утешение она дала Анне Вячеславовне телефон какого-то антиквара, который может приехать на дом и купить все за живые деньги, но, конечно, дешевле. Анна Вячеславовна побрела домой. Дома она после некоторого раздумья набрала записанный номер. Посторонних людей в доме она не любила, но тут уж деваться было некуда.
Голос в телефонной трубке внушал доверие. Он выслушал Анну Вячеславовну, уточнил кое-какие детали, записал адрес и пообещал подъехать сегодня же, во второй половине дня. Часа через два в домофон позвонили. Анна Вячеславовна нажала кнопку и отперла входную дверь. Антиквар оказался сравнительно молодым человеком приятной наружности, живым, общительным и располагающим к себе.
Анна Вячеславовна показала статуэтку. А это? Анна Вячеславовна заикнулась было, что ничего больше она продавать не собирается, ей бы только до пенсии дожить.
Нина Литвинец «Антиквар»
Нина Литвинец — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Об авторе Нина Сергеевна Литвинец родилась в 1947 году в Ленинграде. Но, видя бедственное положение, ушлый антиквар выманивает у клиентки бесценную семейную реликвию. Антиквар рассказ литвинец проблема. РИА Новости — последние новости в России и мире, самая оперативная информация: темы дня, обзоры, анализ. Антиквар оказался сравнительно молодым человеком приятной наружности, живым, общительным и располагающим к себе. Антиквар рассказ литвинец проблема. РИА Новости — последние новости в России и мире, самая оперативная информация: темы дня, обзоры, анализ.
Нина сергеевна литвинец антиквар сочинение егэ
Единственным, что действительно его заинтересовало, был автограф писателя Симонова. Сборник с этим автографом был очень дорог для Анны Вячеславовны, потому что он хранил самые прекрасные воспоминания об Алёше. Алёша — человек, которого она любила, с которым счастливо жила, пока он был жив. Анна Вячеславовна пыталась отказать антиквару. Нина Сергеевна Литвинец пишет, что ей «хотелось, чтобы он поскорее ушёл, и от чего-то было стыдно». К сожалению, молодой человек всё же взял на время ценный для нее сборник. Оказалось, что антиквар обманул Анну Вячеславовну и не собирался возвращать автограф. Женщина была невероятно расстроена этой потерей. В предложении 48 говорится о том, что сохранить сборник было для нее очень важно.
Те уникальные вещи, с которыми связана история жизни, любви и смерти, покупаются энергичными молодыми людьми у обедневших ветеранов и скапливаются в частных коллекциях.
Сервизы, статуэтки, ордена, книги… - все это переводится в деньги. Государство лишило стариков возможности достойно дожить свой век. Несколько тысяч рублей станут для пенсионерки заделом на черный день. Она с болью расстается с каждой частицей памяти. Но, видя бедственное положение, ушлый антиквар выманивает у клиентки бесценную семейную реликвию.
Я даю самую лучшую цену, спросите у кого хотите». От названной суммы у Анны Вячеславовны слегка закружилась голова. Чтобы немного выгадать время на размышление, она предложила молодому человеку чаю. Анна Вячеславовна пошла на кухню ставить чайник. Когда она вернулась с подносом, на котором стояли чашки, сахарница и корзинка с печеньем, молодой человек рассматривал книги. Старых, антикварных книг у Анны Вячеславовны действительно не было. Зато были книги любимые. Пока они пили чай, она рассказывала молодому человеку свою жизнь. Наверное, это было лишнее, но старым людям иногда так хочется что-то рассказать, и чтобы их слушали. Молодой человек слушал внимательно. Как увидела его в сквере перед Казанским собором, он с друзьями был, так сразу и влюбилась. С первого взгляда. И он на меня внимание обратил, мы потом еще в Доме Зингера столкнулись, в книжном. Тогда и познакомились. Переписывались, а после выпускного сразу расписались. Я в Москву переехала. Он тогда в Академии Фрунзе учился. А в Ленинград они на экскурсию приезжали. Трудно жили, голодно. Комнату снимали, хозяева строгие были, а я ничего не умела. Но знаете, это такое счастливое время было, ничего потом лучше не было, даже в Германии. В Академии вечера устраивались, мы всегда ходили. Один раз приехал поэт Симонов, стихи свои читал и столько интересного рассказывал. Алеша к нему с книжкой подошел, он с ней на войне не расставался, потрепанная такая, в сорок втором издана, «Фронтовые стихи». Она сделала паузу и отхлебнула чая. Хотелось вспоминать и вспоминать. Молодой статный Алеша в ладно сидящей военной форме с боевыми наградами, красивый поэт с седыми висками и умными, немного грустными глазами, и рядом худенькая девчонка-блокадница в платье, слегка перешитом после выпускного. Платье было из белого парашютного шелка, купленного на барахолке, но об этом никто не догадывался. А тот, как узнал, что его зовут Алеша, написал: Ты, конечно, помнишь, Алеша, дороги войны… Счастья тебе в мирной жизни! На меня посмотрел и хитро так подмигнул». Молодой человек заинтересовался. Достала тоненький ветхий сборник на желтой бумаге, старательно упакованный в пластиковый пакет, осторожно вынула и раскрыла первую страницу. Молодой человек внимательно разглядывал симоновский автограф, обратил внимание на год издания, перелистнул несколько страниц. Молодой человек не стал настаивать. Анна Вячеславовна покачала головой. Когда Алеша умер, я все ему отдала, пусть хранит».
Сергей Чупринин "Памяти Андрея Туркова". Содержание 1. Евгений Рейн Свет навстречу 2. Стихи 3. Александр Стесин Птицы жизни 4. Повесть 5. Владимир Аристов Ночная июльская даль 6. Михаил Шишкин Гул затих… 8. Ирина Каренина "А я сойду по ягоду в Боярах…" 9. Стихи 10. Максим Осипов Добрые люди 11.
Литвинец Нина
Об авторе | Нина Сергеевна Литвинец родилась в 1947 году в Ленинграде. В рассказе Нины Литвинец "Антиквар" о вдове фронтовика, вынужденной расстаться с дорогими вещами, речь идет, прежде всего, о бессердечной сути торгашества. что люди воспринимали его, как живущего рядом с ними человека. ведущую роль в этом сыграли, конечно же, фольклорные мотивы, использованные в поэме. образ василия тёркина – это собирательный образ неунывающего весельчака, и просто смелого солдата. Нина Литвинец " Антиквар" По какой причине Анну Вячеславовну мучила совесть, почему она чувствовала себя предательницей по отношению к Алеше? Грустный рассказ о стариках, об их восприятии жизни. Там есть и острая социальная линия — сюжет построен на том, как некий жулик-антиквар обманывает пожилую женщину. Вроде бы, с рациональной точки зрения, ничего такого не стряслось, но героиня рассказа не смогла.
Нина Литвинец. Антиквар. Рассказ (от 14 лет)
Требования все учтены. Большое спасибо! Очень довольна сервисом. В широком смысле, речевой этикет выполняет регулирующую функцию в процессе общения например, общение по возрастному статусу, молодежные или профессиональный нормы. В узком смысле, речевой этикет представляет собой семантическое поле функционального типа вежливой модели поведения в следующих актах коммуникации: обращение, знакомство, благодарность, просьба, извинение и пр.
Оно прошло не совсем в привычном формате: в виде беседы двух интеллектуалов, знатоков литературы Н. Литвинец и М. Говорили о роли литературы в жизни человека, что очень удачно сопрягалось с самой книгой «Пересечения». Нина Литвинец: Мы сегодня говорим о роли литературы в жизни человека. Эта тема очень удачно соотносится с книжкой, которая вышла у меня несколько месяцев назад в издательстве «Искусство — XXI век». Она называется «Пересечения». Это не литературоведение, не мемуары, чего ожидали некоторые мои знакомые, просто проза.
Максим Амелин: Это вообще полноценная художественная проза, только неожиданная. Конечно, у филолога всегда есть соблазн написать художественный текст. У каждого из рассказов есть свой герой-поэт, который невидимо или видимо присутствует в текстах. Формы очень разные: от рассказов в письмах и эсэмэсках, имейлах до интересной стилистической многоголосицы. Это очень интересно: великое увидено с «малого ракурса». Нина Сергеевна, почему поэты, которые являются протогероями ваших рассказов, либо представители Серебряного века, либо эмигранты? Нина Литвинец: Это, скорее, личные пристрастия, личный выбор.
Кстати, там присутствуют и Твардовский, и Симонов, так что не только Серебряный век. Часто выбор диктовался материалом. Я нигде не отступала от биографий великих, старалась точно воспроизводить факты, не позволяла себе ничего сочинять. А вот что касается обычных людей, с которыми великие «пересекались», тут я позволяла себе фантазировать. Иногда сам материал ведет за собой, иногда приходится изобретать персонаж, думать, как бы он себя повел в той или иной ситуации. Все подобные «изобретения» — люди, которые так или иначе соприкасались с теми, кто олицетворяет живую литературу. Я не скажу, будто что-то особенное придумала, но это интересный жанр, позволяющий взглянуть на творчество того или иного поэта под другим углом зрения.
Мне кажется, люди в эпоху Серебряного века острее чувствовали литературу и больше к ней тянулись. Во время Гражданской войны, разрухи и последующего восстановления было не до литературы. Зато в годы войны были симоновские стихи, которые учили наизусть, поэма Твардовского «Василий Теркин». Это была «живая литература», которая необходима была людям в тот период. Сейчас литература в обществе такой роли не играет.
Вещи Антиквар. Раритетные значки. Редкие раритетные значки. Раритетные значки СССР. Значок раритет. Скупка предметов старины. Разнообразные Антикварные вещи. Антикварные вещи СССР. Лавка старьевщика Гарри Поттер. Антикварная Лавка миссис Хилл. Фэнтези Лавка старьевщика. Антикварная Лавка Геншин. Рынок антиквариата. Куча антиквариата. Киевский часовой завод СССР. Старые советские часы. Коллекционные механические часы. Лавка антиквариата. Старинная антикварная Лавка. Коллекционирование советских вещей. Антиквариат значки. Севрский фарфор Версаль. Шинуазри Севрский фарфор. Королевский Севрский фарфор.. Кристис Севрский фарфор антиквариат. Советские радиодетали. Скупка радиодеталей. Дорогие радиодетали. Старинные вещи монеты. Антиквар монеты. Скупка старинных монет. Скупщики антиквариата и монет. Старые ценные вещи. Коллекция старинных монет. Старые коллекционные монеты. Скупщики старинных монет. Раритетные предметы. Военные вещи СССР. Награды на блошином рынке. Корпуса часов в желтом корпусе. Скупка старых наручных часов. Скупка советских часов. Комплектующие для часов. Радиодетали СССР. Дорогие импортные радиодетали. Детали с драгметаллами. Старинные советские вещи. Советские Винтажные вещи. Советские часы в желтом корпусе. Ценные Антикварные вещи. Радиодетали СССР конденсаторы транзисторы. Радиодетали техническое серебро конденсатор. Радиодетали СССР кт 301. Советская бытовая техника. Коллекционеры радиоаппаратуры.
Антикварная посуда. Необычные Антикварные вещи. Антикварная Лавка. Дорогой антиквариат. Раритетные вещи. Старинные Антикварные вещи. Старые раритетные вещи. Дорогие Антикварные вещи. Старинные раритетные вещи. Вещи Антиквар. Предметы искусства. Предметы коллекционирования. Дорогие старинные вещи. Антикварные предметы. Предмет искусства антиквариата. Музей истории Адлерского района. Лондон Лавка старьевщика 19 век. Антикварный салон Династия. Антикварный салон Кутузов 24. Коллекционеры старинных вещей. Collectable old Antique. Антикварный ломбард. Красивые старинные вещи. Кубок бронза Ампир. Изделия из бронзы. Царские часы. Чернильный прибор Франция 19 век. Чернильница антикварная бронза 19 век. Чернильные приборы 19 века. Севрский фарфор рококо. Севрский фарфор Петергофский дворец. Севрский фарфор 18 века статуэтка. Севрский фарфор в стиле рококо. Коллекционеры антиквариата. Антикварный магазин. Антикварная Лавка миссис Хилл. Сокровища Нарышкиных в Санкт-Петербурге. Нарышкинский клад в Санкт-Петербурге. Клад Нарышкиных в Петербурге. Клад века князей Нарышкиных. Блошиный рынок в Брюгге. Старинные часы блошиный рынок.
Navigation
На меня посмотрел и хитро так подмигнул». Молодой человек заинтересовался. Достала тоненький ветхий сборник на желтой бумаге, старательно упакованный в пластиковый пакет, осторожно вынула и раскрыла первую страницу. Молодой человек внимательно разглядывал симоновский автограф, обратил внимание на год издания, перелистнул несколько страниц. Молодой человек не стал настаивать. Анна Вячеславовна покачала головой. Когда Алеша умер, я все ему отдала, пусть хранит». Молодой человек попросил пачку старых газет и принялся паковать вещи.
Анне Вячеславовне подумалось, что зря она отдает это блюдо, Алеша любил на нем к приходу гостей красиво раскладывать фрукты. А в этом чайнике он заваривал удивительно вкусный чай. Она хотела было забрать то и другое, но молодой человек уже проворно запаковал все и аккуратно сложил в принесенную с собой сумку. Хрусталь он не взял. Анна Вячеславовна порадовалась, что хотя бы ваза, в которую ко дню ее рождения Алеша всегда ставил охапку цветов, останется с нею. Молодой человек аккуратно отсчитал деньги и положил на стол. Я всегда даю лучшую цену».
Анне Вячеславовне хотелось, чтобы он поскорее ушел, и отчего-то было стыдно. Можно я возьму вашу книжечку на пару дней, другу покажу, он автограф сфотографирует. Через два дня верну. Коллекционеры, они знаете, сумасшедшие люди». Анна Вячеславовна хотела отказать, но язык не повернулся. Человек ведь действительно любит Симонова, ему важно этот автограф увидеть своими глазами. Не так много людей сейчас поэзию Симонова ценят.
Вот и юбилей его столетний как-то незаметно прошел. Даже «Жди меня» по «Культуре» не показали. Молодой человек расценил молчание как согласие и быстро сунул книжку в сумку. Дверь лифта захлопнулась. Через два дня он не появился. На пятый день Анна Вячеславовна позвонила ему сама. После этого разговора прошла неделя.
Анна Вячеславовна позвонила еще раз. Так продолжалось с месяц. В конце концов, молодой человек предложил заменить утраченную книжку собранием сочинений Симонова. Это для меня так важно». Молодой человек помолчал в трубку. А автограф, ну что автограф. Всего лишь несколько слов, написанных давно умершим человеком.
Да и автор далеко не ушла , по её мнению военная база в зоне боевых действий это проходной двор для духов! А посты охраны , мины по периметру , снайперские «секреты» так , мелочи! Приходи и режь врачей и раненых! Удалил этот бред… Сергей 16-04-2022 в 00:20 190378 Децема 2 Явь Мари Прочитала Децему 1 и 1,5 на одном дыхания,не спав 2 ночи, и жизни мне нет, если не узнаю продолжение! Так что пржалуйста, не дайте засохнуть от литературной жажды в цвете лет! Паутину просто пролистываю ,надоело читать про лицензии,завербованных агентов,пытки конкурентов.
Когда читаешь откровения женщины, даже не думаешь о том, насколько подлым, бесчеловечным окажется антиквар. Никаких других эмоций о таких удивительно интеллигентных отношениях между мужчиной и женщиной в те давние времена у него не возникло. Он как будто жил только своим корыстным интересом. Он настолько быстро ориентировался в обстановке, что даже «расценил молчание женщины как согласие». Продолжение этой истории подтверждает подлые намерения антиквара. Его первые два ответа были еще несколько корректными. А последний ответ негативно отразился на здоровье пожилой женщины. Антиквар даже не задумался о том, что эта память дорога женщине. Она считала себя предательницей и постоянно просила у мужа прощения, а потом и вовсе слегла. Все примеры: бездушный разговор молодого человека с женщиной, подлый способ выманить автограф после отказа женщины его продать и бездушные слова об эпиграфе, который стал для Анны Вячеславовны символом памяти о муже - связаны друг с другом и иллюстрируют антиквара как бесчувственного, корыстного, подлого человека. Он прекрасно осведомлен о том, что пожилые люди очень доверчивы и тем более, если услышат, что кто-то также трепетно относится к поэзии. Автор доказывает, что бесчеловечность антиквара проявляется в следующем: он постепенно теряет человеческие качества — понимание другого, совестливость, доброту — и становится лживым, способным на обман ради наживы. Он может придумать множество обманных отговорок и не переживает о последствиях своего поступка. Я могу охарактеризовать такое поведение человека аморальным. Его нисколько не мучила совесть. Он показал себя мошенником. Увы, бесчеловечность не исчезает. Об этом говорят писатели. Например, в рассказе А.
Однако нам хотелось бы поговорить о ее прозе. Яркой, неожиданной, необычайно легко читаемой. И, уверен, более чем интересной для тех, кто когда-то числил себя принадлежащим к поколению советской интеллигенции. Каждый рассказ сборника Нины Литвинец — монолог человека, так или иначе соприкоснувшегося с поэтами. Фантазия автора свободно и широко рисует обстоятельства, которые вполне могли бы иметь место в действительности. Это соседка Цветаевой по коммунальной квартире, выбросившая после отъезда Марины Ивановны ее бумаги на помойку, и дочь крупного советского писателя, жившего двойной жизнью и тайно собиравшего материалы о Бродском. Здесь и моряк, читавший Гумилева во времена, когда он был запрещен, и соседи Ахматовой по санаторию, где поэтесса окончила свой жизненный путь. Молодой парень, в наши дни среди гаджетов и виртуальной жизни вдруг понимающий чудо «Василия Теркина», и женщина, узнающая, что дед ее мужа, впоследствии сгинувший в лагерях, мог быть причастен к очередному аресту Мандельштама. Очень нужна была комната, где жил опальный поэт.
Перескажите кратко рассказ Антиквар-Нина Литвинец нужно
это рассказ о жизни и приключениях главной героини, Нины Литвинец, которая работает антикваром. Так мыслит известный прозаик Нина Сергеевна Литвинец. Я полностью согласна с ней и считаю ее произведение горьким, но нужным уроком всем живущим, всем, начинающим забывать ветеранов и великую Победу. Для обсуждения был рассказ Нины Литвинец «Антиквар». Каждый рассказ сборника Нины Литвинец – монолог человека, так или иначе соприкоснувшегося с поэтами.