Театральный режиссер Женя Беркович задержана в Москве как подозреваемая по уголовному делу по оправданию терроризма. Об этом 5 мая сообщает РИА "Новости", ссылаясь на ее сестру, Марию Беркович. Культура - 4 мая 2023 - Новости Москвы -
Суд оставил Евгению Беркович и Светлану Петрийчук под стражей до января 2024 года
Издание «Новая газета» запустило петицию в поддержку режиссерки Жени Беркович и сценаристки Светланы Петрийчук, задержанных 4 мая по делу об оправдании терроризма из-за спектакля «Финист — Ясный сокол». Рассмотрение дела режиссерки Жени Беркович и драматурга Светланы Петрийчук, которых обвиняют в оправдании терроризма в спектакле «Финист Ясный Сокол», может начаться в конце апреля. * * * То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед. Женя Беркович: «Место, где ты родился, уже не свято».
Последнее слово Жени Беркович в стихах. 8 месяцев невиновные молодые женщины сидят в тюрьме
Андриевич покинул следователей вечером в статусе свидетеля, рассказала изданию адвокат Юлия Кузнецова, работающая по этому делу. Пропаганда терроризма или антитерроризма Произошедшее вызвало огромный резонанс в театральной среде. Бывают ситуации, которые выше нас. Это — такая ситуация. Она напомнила, что у Беркович двое дочерей, одна из которых — несовершеннолетняя. Ты — любимая моя ученица. Самая талантливая, самая умная, самая свободная, — написал он в своем телеграм-канале.
Режиссерка, поэт, драматург не знаю, как образовать твой любимый феминитив. Тобой надо гордиться: такие люди в культуре любой нормальной страны — редкость, чудо, гордость. Театральные критики и театроведы в своих комментариях в соцсетях рассказывали о сути и структуре спектакля, и в связи с этим обращали внимание на абсурдность формулировки обвинения.
Судья Замоскворецкого районного суда города Москвы Наталья Чепрасова [26] 5 мая заключила Беркович под стражу до 4 июля [30]. То же решение судья приняла в отношении Петрийчук [31]. Впоследствии решение о заключении под стражу неоднократно продлевалось [32].
Бабушка со стороны отца — Галина Львовна Майзелис род.
Я всегда говорю, что почти у всех древних племён было так: посмотрел человеку в глаза, заговорил с ним — всё, вы с меньшей вероятностью друг друга убьёте, вы уже свои. Мне интересно смотреть в глаза, а это скорее радостно, чем грустно.
Фото: Вова Яроцкий А. Ты его иначе для себя определяешь? Для меня это абстрактное понятие, а я совсем не про них.
Наверное, зло — это отсутствие добра. Для меня добро — очень осязаемая вещь, а зло — это пустота. При этом добро — это не отсутствие зла.
Я, может быть, и не до конца понимаю, что такое добро, но я его чувствую. Я не жила в другое время, в другом мире, поэтому мне не с чем сравнивать. Расскажи немного, как вообще появилась идея постановки.
Продюсеры пригласили меня, я придумала изначальную идею и под неё позвала композитора, художницу и драматурга. Таким путём пришли к тому, что хорошо бы через смех, через площадь, треш и скоморошество подходить к этой теме. И потом я хлопнула себя по лбу и сказала: «О, ведь есть пуримшпиль».
Я начала внимательно читать про Пурим, и оказалось, что это одна и та же история, только одна закончилась как бы хорошо, а вторая как бы плохо. Я боялась, наоборот, что у меня не получится. И не могу сказать, что я на сто процентов собой довольна.
Я всегда в начале думаю: «Всё, сейчас сделаю такое радикальное высказывание, всех разорвёт просто, у меня будут стоять под дверью с плакатами! Я всё время всем говорю, что это должен был быть Саша Барон Коэн, но у меня не хватает смелости. Мы затормозили и сделали спектакль достаточно комфортным.
Всех всё устраивает, никто не ругается, гораздо меньше получилось людей расковырять, чем хотелось даже. У нас, вообще, недопуримшпиль. Если делать по-настоящему, то там должна быть очень жёсткая политическая сатира.
Я два года назад оказалась на Пурим как раз в Тель-Авиве и просто офигела: никакой гей-прайд или карнавал в Рио-де-Жанейро рядом не стояли. Даже собаки в костюмах. Я спрашивала, есть ли у них какие-то табу насчёт костюмов: конечно, в Гитлера никто не оденется, насколько я поняла, но в остальном полный треш, даже в детских садах.
А уж если говорить про традиции подпольного пуримшпиля, в Советском Союзе в том числе, то там Ахашверош, например, был Брежневым. Если бы мы делали на полную, то надо было Путина с Жириновским изображать. А какую реакцию тебе бы хотелось от них получить?
Мне хочется, чтобы люди говорили не «Надо, чтобы это не повторилось», а «Надо, чтобы это не повторялось». Оно уже повторилось, и повторилось, и повторилось, и повторилось, и каждый день повторяется. Там было ужасно, это очевидно, но всё продолжается.
Мы живем этой 75-летней победой, как будто всё, всех фашистов наказали, теперь ничего страшного не происходит. С тех пор уже был десяток войн, жертв, геноцидов, катастроф. Не говоря уже о бытовом национализме и ксенофобии.
Должны ли, на твой взгляд, быть какие-то правила здесь? Начнём с того, что извиняться — это хорошо. Кажется, никому ещё не было плохо от того, что он сказал: «Ладно, мы были неправы и больше так не будем, простите».
Если героиня в конце пьесы получает тюремный срок, то это невозможно считать оправданием, это как раз показывает правовые последствия, которые ждут за совершение такого правонарушения. В конце пьесы звучит название статьи, которое грозит за подобное правонарушение, а именно пособничество терроризму, поэтому я писала свою пьесу как профилактику правонарушения, а не оправдание его. Я считаю, что это происходит в результате вербовки, а никак не осознанно человеком по его личному убеждению. Я категорически против смены религии по вышеперечисленным причинам, поэтому этот момент также затронула в своей пьесе как проблему». Как становиться ясно из содержания самой постановки, комментариев создателей и критиков, никакого оправдания террористической деятельности или призывов к ней в ролике и самой пьесе нет. Более того, в сети сохранились материалы, свидетельствующие о том, что пьеса в 2019 году получила поддержку не только театральной общественности, но и структур ФСИН. На наш взгляд, спектакль не представляет никакой общественной опасности, тем более что нет никакой информации о конкретных людях, которые под его влиянием стали бы террористами, уехали в Сирию или хотя бы задумались об этом. В деле такие примеры также отсутствуют, несмотря на то что спектакль шёл в течение продолжительного времени.
Впрочем, представить, чтобы спектакль действительно мог подвигнуть кого-то на присоединение к ИГИЛ, совершенно невозможно. Экспертизы, на которые ссылаются обвинители, не только являются сомнительными или недопустимыми в юридическом плане, но и никак не разъясняют, чем конкретно опасен спектакль и его публикация в Интернете. По сути, как и во многих других делах, связанных с преследованием за предполагаемую причастность к организациям, признанным в России экстремистскими и террористическими, или за оправдание их деятельности, эксперты не проводят содержательного анализа материала, а исходят из того, что любое упоминание организации само по себе является достаточным основанием для определения материала как содержащего пропаганду терроризма или призывы к нему. Не будучи содержательно аргументировано, это обвинение напрямую нарушает право на свободу слова и запрет цензуры, гарантированные ст. Кроме того, если считать верным утверждение эксперта об «андроцентричном общественным укладе России», то подобный «уклад» прямо противоречит ст. Кроме того, с точки зрения здравого смысла «идеология радикального феминизма» очевидно является противоположностью «идеологии джихадизма» и других элементов мусульманского мировоззрения, которые эксперты усмотрели в спектакле. Сложно себе представить, чтобы произведение одновременно пропагандировало и феминизм, и консервативный ислам. Политический характер преследования Евгения Беркович — ученица Кирилла Серебренникова, режиссёра и бывшего художественного руководителя московского театра «Гоголь-центра», и дело, возбуждённое против неё и Светланы Петрийчук, заставляет вспомнить дело «Седьмой студии».
Напомним, в 2017 году Кириллу Серебренникову и нескольким другим сотрудникам театра было предъявлено обвинение по ч. Суть обвинений заключалась в том, что проект Серебрянникова нецелевым образом тратил средства федерального бюджета, поступившие от Министерства культуры РФ, выводя и распределяя их между сообщниками. Уголовный процесс продолжался несколько лет и вызвал широкий резонанс: высказывались мнения о том, что процесс является политическим, на что указывало множество обстоятельств и абсурдных противоречий в материалах обвинения. После снятия судимости и начала войны в марте 2022 года Кирилл Серебренников покинул Россию. Хотя с формальной точки зрения эти два дела мало похожи если говорить о статьях, которые вменяются фигурантам , их объединяет использование надуманного обвинения в качестве механизма политического преследования известных и независимых от власти театральных деятелей, вопиющее наступление на свободу творчества. Режиссёрка Беркович — одна из самых известных феминисток и социальных активисток в театральной среде.
Запись 39. Женя Беркович Не помогло
| И бездной, и веткой омелы… — Журнальный зал | В день задержания Жени Беркович обыски были произведены у ее матери и бабушки, чему трудно найти какое-то бы то ни было разумное оправдание. |
| Вплотную занялись театральной тусовочкой: «режиссёрке» грозит срок за оправдание терроризма | Комментируя возбуждение дела в отношении Беркович, депутат петербургского ЗАКСа Борис Вишневский предположил, что реальной причиной преследования режиссера могли стать как раз ее антивоенные стихи. |
| Евгения Беркович: «Если мне скажут три месяца сидеть в шкафу, я буду сидеть в шкафу» | Женя Беркович (чуть не написал Люся Штейн, до того они все одинаковые) – это русофобия, заукраинство, феминизм, глупость и злоба (она очень злобная) в одном тюбике. |
«Курица не птица, баба не режиссер»
Поводом для обвинения по статья 205. Эти два месяца будут, как всегда бывает в жизни, полны других новостей - и в соцсетях, и в частной жизни каждого из нас и вас. Сейчас, пока вас задевает сочувствие к арестованным за пьесу девушкам - запомните это чувство и сберегите его, оно верное.
Следователь тоже. Судья Чепрасова сразу же соглашается приобщить документы, но не продлевает срок задержания — она решит это вместе с общим постановлением по поводу меры пресечения. Заседание продолжено. Авторами выступили Роман Силантьев «историк, религиовед-деструктолог» , а также «лингвист-деструктолог» Галина Хизриева и «деструктолог, клинический психолог, социолог» Елена Замышевская. Кроме того, авторы экспертизы находят в постановке «идеологию радикального феминизма».
По её словам, каждый раз от следствия они слышат одно и то же, и продолжают одно и то же отвечать. Я уже не знаю, за что мне браться. И как нам драться.. Написать речь и спеть ее? На бурятском? Продавать в ней рекламные интеграциию Каждый раз, когда нас со Светой везут сюда, мы надеемся. Но что-то никак пока.
Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор За окном. У меня, говорит, к тебе, Сереженька, разговор. Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук, Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук?
Театр одного абсурда: в деле Беркович и Петрийчук возник антисемитизм
Беркович вместе с Мариэттой Цигаль-Полищук работала над проектом «Я не один», в рамках которого воспитанников детских домов учили театральным профессиям. Режиссер Женя Беркович выступила в стихах в суде — она и драматург Светлана Петрийчук обвиняются в «оправдании терроризма» за спектакль «Финист ясный сокол». Первым спектаклем, который Женя Беркович поставила с этим коллективом, и стал «Финист Ясный Сокол» по пьесе Светланы Петрийчук о женщинах, «решивших виртуально выйти замуж за представителей радикального ислама и уехать к ним в Сирию». Издание «Новая газета» запустило петицию в поддержку режиссерки Жени Беркович и сценаристки Светланы Петрийчук, задержанных 4 мая по делу об оправдании терроризма из-за спектакля «Финист — Ясный сокол». «Женя Беркович (чуть не написал Люся Штейн, до того они все одинаковые) – это русофобия, заукраинство, феминизм, глупость и злоба (она очень злобная) в одном тюбике.
Февраль. Сергей Никитин. Стихи Жени Беркович. 23.04.2023
| Четверг, стихотворение: Женя Беркович | * * * НЕ ПОМОГЛО То ли новостей перебрал, То ли вина в обед. |
| Полина Жеребцова (ответ на стихи Евгении Беркович о дедушке) : neihimoon — LiveJournal | Сейчас вы мне скажете, что в случае Жени Беркович речь идет не о театре, а о стихах. |
4. Театральное дело № 2: режиссера и драматурга арестовали за пропаганду терроризма
| Светлана Петрийчук, Женя Беркович: письма | "Авторка «Женя» Беркович, либеральная режиссёрка, поэтка и проч., написавшая «а мы идём прудами Чистыми и наблюдаем за нацистами» и издевательское про Бессмертный полк. |
| Слово Евгении Беркович в Замоскворецком суде, 9 января 2024: lev_shlosberg — LiveJournal | Женя Беркович. То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед. |
| 4. Театральное дело № 2: режиссера и драматурга арестовали за пропаганду терроризма | 6 мая 2023 - Новости Новосибирска - Звучит цинично, но: архетипически, жанрово обыск, допрос и задержание театрального режиссера и поэтессы Жени Беркович – театральная постановка в модном сейчас стиле воспроизведения реальности. |
| Беркович, Евгения Борисовна — Википедия | Театральный режиссер Женя Беркович задержана в Москве как подозреваемая по уголовному делу по оправданию терроризма. Об этом 5 мая сообщает РИА "Новости", ссылаясь на ее сестру, Марию Беркович. |
| Была бы жертва – абьюзер сыщется! Что пропагандирует спектакль Беркович и Петрийчук | Общество - 5 мая 2023 - Новости Санкт-Петербурга - |
Задержали театральную режиссерку Евгению Беркович. Главное, что о ней нужно знать
В 2006 году, тем не менее, Роман Силантьев назначен главой Правозащитного центра Всемирного русского народного собора. Так или иначе, защита может и должна подкреплять свою позицию, предлагая альтернативу представленной обвинением экспертизы. Но сейчас она сделать этого не может — объясняет партнер адвокатского бюро «Забейда и партнеры» Александр Забейда: Александр Забейда партнер адвокатского бюро «Забейда и партнеры» «На момент избрания меры пресечения суд просто не оценивает доказательства по делу. Чтобы заключить человека под стражу, следователю достаточно предоставить доказательства о причастности к преступлению.
На этой стадии суд не вправе оценивать как бы то ни было компетенцию эксперта, его профессионализм, выводы, к которым он пришел. Судьи все это понимают, поэтому, когда сталкиваются с подобными запросами со стороны следствия, просто отказывают в избрании такой меры пресечения, не оценивая предоставленные доказательства, а просто указывая, что следователь не предоставил достаточно доказательств того, что лицо намерено скрыться или иным образом воспрепятствовать производству по делу. Но для того, чтобы принимать такие решения, нужно обладать либо независимостью, либо смелостью.
И суд будет, на самом деле, оценивать эти доказательства только тогда, когда дело поступит в суд для рассмотрения по существу. До этого момента экспертизой по факту будет считаться все, что устраивает следствие».
В квартире родителей и бабушки Беркович в Санкт-Петербурге проводятся обыски, сообщила её мать Елена Эфрос. Сама режиссёр уже задержана в Москве, передаёт Telegram-канал "Осторожно, новости". Беркович - участница "Седьмой студии" Кирилла Серебренникова.
Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт, Просто возьми и не делай этого, просит дед. Никаких побед моим именем, Так же, он продолжает, я был бы рад, Если бы ты не носил меня на парад, Я прошу тебя очень — и делает так рукой — Мне не нужен полк, Ни бессмертный, ни смертный, Серёженька, никакой. Отпусти меня на покой, Серёжа, Я заслужил покой.
Огромный список произведений, нам прислали аннотации, и надо было потыкать пальцем по аннотациям. О, мальчик умирает от лейкемии. Или: вот родители разводятся… Для режиссера — ужасно скучно. Последняя аннотация в списке оставалась: «Война в Грузии-Абхазии, девочка решает ограбить аптеку, чтобы брат не умер от голода». Я такая: вау, че за треш, давайте! Открыла и поняла с первой страницы, что больше ничего читать не буду, хочу это. Это такой монолог, внутренний монолог, поток сознания главной героини, у которой проходят три дня жизни в этой самой деревне. Поэзия настоящая. Каждая строчка рождает до хренища каких-то ассоциаций: о, а еще это, а можно еще так! Как раз там появилась история, что это одни женщины. И мне, в принципе, с девочками работать проще. Потому что меня не тормозит. Наслушалась я, что «женщина-режиссер как морская свинка — не имеет отношения ни к морю, ни к свиньям, и вообще, курица не птица, баба не режиссер». Мне не фонит, спокойнее так. На тот момент фонило очень сильно, сейчас уже более-менее спокойно. Полупространство между мирами. И это все время женщины, потому что какие там на фиг мужчины, там нет мужчин, там могут быть только дети, старики и какие-то совсем безумцы. Песни, музыка — это очень Грузия, очень девяностые. Это мое поколение, мой возраст. Там есть эпизод, где они находят кассетный плеер, для них это ценность невероятная. Что они могли слушать? А давайте попробуем взять Мадонну и «Нирвану» и спеть их как грузинское пение?! Я не умею спектакли в блокноте придумывать. У меня правая рука, нога и половина сердца — художница моя Ксюша Сорокина, с которой мы много вместе придумываем до того, как прийти к артистам, но вообще самый ништяк начинается в процессе. Оригинальная композиторская работа, они очень многое поют, как я люблю, с русской народной музыкой — ассоциации с восточной музыкой, конечно же. Плюс мы сделали документальные монологи оказавшихся в этой ситуации. Смотрели много интервью, искали реальных героинь, что-то придумалось абсолютно из головы. И они поют, и они говорят, и они играют этот суд, играют в эти инструкции: как носить платок, как печь халяльный торт… — Почему взялась за эту тему? Другая пьеса на ту же тему меня бы совершенно не тронула. Чтобы захотелось делать спектакль, должны быть и тема, которая меня волнует, и материал. Мне кажется, я никогда не сделаю спектакль про домашнее насилие, потому что у меня вообще нет про это никакого вопроса. Я готова участвовать в акциях, если понадобится, отдать все что угодно и говорить об этом бесконечно. Но спектакль — это попытка неочевидным способом найти неочевидный ответ. Мы уже довольно долго репетировали к моменту, когда девчонки сказали: «Блин, мы все равно не понимаем…» — Артистки не понимали героинь? Я сказала: «Так, копаем дальше». Давайте просто разговаривать — каждый от своей героини. Мы четыре часа сидели как такой клуб анонимных кого-нибудь. Как психотерапия. Женщины собрались и обсуждают, что каждая из них собирается поехать [в Сирию]. Мне надо было, чтобы каждая из актрис сказала: «Да, при определенном стечении жизненных обстоятельств, внутренних и внешних, я могла оказаться на этом месте». Что это плохо — понятно. Мы искали, почему в этой точке оказались абсолютно разные люди. А их там сотни и тысячи, этих приговоров. Мне было бы интересно, наверное, попробовать в этом поразбираться. Большую часть жизни я себя представляла человеком, который скорее уехал воевать на Донбасс, чем замужем и «за стеной». Сейчас уже ни то и ни другое. Кажется, что это какая-то экзотика. А когда начинаешь копаться, оказывается, что это общечеловеческие вещи, так близко к нам, внутри сидит у каждого, что это, факинг, про нас. ИГИЛ близко. Думала о том, что твой спектакль поможет им отказаться от этой затеи? Потому что это одно и то же. Так не бывает, за редчайшим исключением, что человек пришел на спектакль и у него все поменялось. А если бывает, значит он уже был к этому готов — ему оставались эти полпроцента. Это как на пикеты выходить: зачем ты выходишь на пикеты, ведь это ничего не изменит? Мы не знаем, что что изменит. Ну правда. Все влияет на все. Редактор Инна Кравченко Спасибо, что дочитали до конца! Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу. Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу. Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу.
Беркович, превращаясь в «мученицу», станет только мерзее
Сейчас вы мне скажете, что в случае Жени Беркович речь идет не о театре, а о стихах. Беркович стала известна, когда удочерила двух девушек-подростков, но не скрывала любовь к стакану. Беркович стала известна, когда удочерила двух девушек-подростков, но не скрывала любовь к стакану.
«Всё, что я могу, — это пробовать разобраться в людях». Интервью с режиссёркой Женей Беркович
Ещё одно стихотворение Жени Беркович То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его. Уроки русского: Женя Беркович, 'Февраль', Слава Гауфберг на стихи Евгении Беркович, Стихотворение Жени Беркович. Режиссер Женя Беркович выступила в стихах в суде — она и драматург Светлана Петрийчук обвиняются в «оправдании терроризма» за спектакль «Финист ясный сокол».
Евгения Беркович: «Если мне скажут три месяца сидеть в шкафу, я буду сидеть в шкафу»
Евгения Беркович. По крайней мере, именно с таким обращением к главе СКР Александру Бастрыкину обратился Российский еврейский конгресс, который усмотрел в словах религиоведа Романа Силантьева признаки преступления и просил привлечь его к ответственности. Спектакль Беркович и Петрийчук ставился с воспитательный целью и призывал к примирению, а в словах Силантьева эксперты видят чуть ли не предвестие еврейских погромов. Но за решеткой сидят они, а не он.
Мир перевернулся? Задумка спектакля — показать, как террористы вербуют через соцсети доверчивых девушек, показать трагизм их судеб кто-то погибает, кто-то надолго отправляется в тюрьму. И все это для того, чтобы никому в голову не пришло пойти по их страшному пути.
Не случайно спектакль не только получил одобрение и награды театрального сообщества, но и ставился за решеткой именно с воспитательный целью. Те, кто стоит за этим уголовным делом, перевернули все с ног на голову. А сам «трюк» произошел не без помощи экспертизы Романа Силантьева.
Наверное, зло — это отсутствие добра. Для меня добро — очень осязаемая вещь, а зло — это пустота. При этом добро — это не отсутствие зла. Я, может быть, и не до конца понимаю, что такое добро, но я его чувствую. Я не жила в другое время, в другом мире, поэтому мне не с чем сравнивать. Расскажи немного, как вообще появилась идея постановки. Продюсеры пригласили меня, я придумала изначальную идею и под неё позвала композитора, художницу и драматурга. Таким путём пришли к тому, что хорошо бы через смех, через площадь, треш и скоморошество подходить к этой теме.
И потом я хлопнула себя по лбу и сказала: «О, ведь есть пуримшпиль». Я начала внимательно читать про Пурим, и оказалось, что это одна и та же история, только одна закончилась как бы хорошо, а вторая как бы плохо. Я боялась, наоборот, что у меня не получится. И не могу сказать, что я на сто процентов собой довольна. Я всегда в начале думаю: «Всё, сейчас сделаю такое радикальное высказывание, всех разорвёт просто, у меня будут стоять под дверью с плакатами! Я всё время всем говорю, что это должен был быть Саша Барон Коэн, но у меня не хватает смелости. Мы затормозили и сделали спектакль достаточно комфортным. Всех всё устраивает, никто не ругается, гораздо меньше получилось людей расковырять, чем хотелось даже.
У нас, вообще, недопуримшпиль. Если делать по-настоящему, то там должна быть очень жёсткая политическая сатира. Я два года назад оказалась на Пурим как раз в Тель-Авиве и просто офигела: никакой гей-прайд или карнавал в Рио-де-Жанейро рядом не стояли. Даже собаки в костюмах. Я спрашивала, есть ли у них какие-то табу насчёт костюмов: конечно, в Гитлера никто не оденется, насколько я поняла, но в остальном полный треш, даже в детских садах. А уж если говорить про традиции подпольного пуримшпиля, в Советском Союзе в том числе, то там Ахашверош, например, был Брежневым. Если бы мы делали на полную, то надо было Путина с Жириновским изображать. А какую реакцию тебе бы хотелось от них получить?
Мне хочется, чтобы люди говорили не «Надо, чтобы это не повторилось», а «Надо, чтобы это не повторялось». Оно уже повторилось, и повторилось, и повторилось, и повторилось, и каждый день повторяется. Там было ужасно, это очевидно, но всё продолжается. Мы живем этой 75-летней победой, как будто всё, всех фашистов наказали, теперь ничего страшного не происходит. С тех пор уже был десяток войн, жертв, геноцидов, катастроф. Не говоря уже о бытовом национализме и ксенофобии. Должны ли, на твой взгляд, быть какие-то правила здесь? Начнём с того, что извиняться — это хорошо.
Кажется, никому ещё не было плохо от того, что он сказал: «Ладно, мы были неправы и больше так не будем, простите». Меня удивляет, что все вокруг кричат про новый этический рейх , мол, придут злые одноногие чернокожие лесбиянки, всё нам запретят и заставят за всё извиняться. Возможно, где-то такая страшная угроза и существует, но не в том мире, где я живу. У нас, наоборот, проблема, что никто не умеет извиняться, всегда этого избегает до последнего, никогда не чувствует ни своей вины, ни своих ошибок. В России ещё часто говорят про какие-то извинения, что они неискренние. Да не надо искренние!
Зато в итоге всем будет лучше. Мне кажется, нужно сначала научиться признавать свои ошибки, а потом уже разбираться, погибнем ли мы в этическом рейхе. Я часто слышу мнение, что это как раз и есть их промокод и это унизительно. Например, тех, кто уезжал в 1990-е. То же самое с этническими немцами, которых вообще-то совсем не они у нас тут уничтожали. Это опять же про какое-то дополнительное добро. Всё, зло уже случилось, теперь нужно производить добро дальше. Есть какой-то срок здесь — когда, скажем, Германия, которую мы тут взяли в пример, может перестать извиняться? Я, например, не смогла дочитать « Благоволительниц » именно потому, что у меня вдруг возникло очень сильное ощущение: «Ну, хватит уже! Они уже всё поняли, пожалуйста». Мне вдруг стало ужасно жалко немцев. Это не вопрос памяти — она должна сохраняться, безусловно. Просто, на мой взгляд, это сильно перекликается с сегодняшней Россией: нельзя консервироваться ни на Победе, ни на вине, ни на поражении. Это очень комфортная позиция: были ужасные фашисты, которые сотворили всё зло мира. Повторюсь: это не значит, что нужно забыть. Просто хочется эту память, знания, опыт уже применить к следующим 75 годам жизни мира. В «Чёрной книге Эстер» играют брусникинцы. Насколько для них пуримшпиль был знакомым жанром? И не только пуримшпиль, а в принципе площадной, масочный театр. Они им не занимались никогда. Прямо скажем: я тоже. Мы так вместе и поплыли. Иногда ребята вообще не понимали, что я от них хочу, а я не знала, как и что им нужно объяснять. У нас разница с ними 8—10 лет, это уже огромный поколенческий разрыв. Все мои референсы им совершенно непонятны были. Я начинаю объяснять: «Дядя Вася сидит во дворе с соседями и режется в домино…» Ничего не говорит. Или: «Ну, такой типичный кагэбэшник…» Тоже ничего. Мне кажется, «кагэбэшник» — это культурный код. Сейчас уже иначе: если я скажу «эфэсбэшник», им это даст больше. Для них кагэбэшник — это что-то из фильмов, а мне, например, моя бабушка рассказывала, как её вербовали, как выглядел следователь, как его звали. Это не мой опыт, но что-то очень близкое. Расскажи, как они появились в твоей жизни. Так вышло, что буквально через несколько месяцев приёмная мама очень сильно заболела, нужно было, чтобы девчонок кто-то перехватил, никто не знал, поправится ли она и когда. Больше было некому. Изначально мы думали, что я их забираю на время, но потом стало понятно, что они не смогут вернуться в семью. У нас было два варианта: вернуть их в систему или оставить себе. То есть выбора тут и не было — они остались у меня. Сейчас 14 и 16, соответственно.
И расстрел Донецка 8 лет для них не был террором. И бандеровцы для них не фашисты. И разгром православной церкви на Украине с избиениями священников тоже для них не террор. Почему так? Почему для них массовые политические убийства не террор, а арест это террор? Может быть потому, что эти люди хотят не свободы и прав человека, а разрушения России любыми средствами, включая средства политического террора? Ни один человек, осудивший разгул политического террора на Украине, в поддержку Евгении Беркович не высказался. Наверное, это значит, что Беркович что-то неправильное делала. Может вы знаете хоть одного, кто за Россию и за Беркович?
Публикации
Женя Беркович Не помогло. Эмилия Хоффманн: литературный дневник. То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед. Ксению Собчак обрадовала новость о том, что обвинённую в оправдании терроризма Женю Беркович привезли проститься с умершей бабушкой Ниной Катерли. Ещё одно стихотворение Жени Беркович То ли новостей перебрал, То ли вина в обед, Только ночью к Сергею пришёл его. Культура - 4 мая 2023 - Новости Москвы -