– 2 529 просмотров, продолжительность: 2:10:19 мин., нравится: 6. 12 июня в 20.00 на канале "Россия 24" состоится показ девятисерийного фильма Александра Проханова "Идеология Русской мечты".
Киногид извращенца: идеология
"Pervert's Film Guide: Ideology" from April 25 in the cinema #ideology. "Киногид извращенца: Идеология" с 25 апреля в кино #идеология. В данном разделе вы найдёте HD трейлеры фильма Киногид извращенца: Идеология (2012) / The Pervert's Guide to Ideology. «ЗИЯЮЩАЯ ИДЕОЛОГИЯ: ПРОЩАНИЕ С ЖЁЛТЫМ ДОМОМ» (50-летний юбилей встречи Александра и Ольги Зиновьевых в последний день философского дома на Волхонке 30. Главная Кино Пересборка реальности: перемонтаж и советский кинопроцесс 1920-х Лекция. Используя свой метод интерпретации символов массовой культуры и исторических событий, Жижек выстраивает совершенно новое понимание того, как устроена идеология. Фильм представляет собой ироничный интеллектуальный аттракцион, основанный на научных трудах ветерана фрейдомарксистской культурологии Славоя Жижека.
Детально о кинофильме «Гид киноизвращенца: Идеология»
У России должна появиться собственная национальная идеология, которую необходимо закрепить в Конституции. Однако в действительности массовое кино – это в первую очередь идеология, и оно снимается не для того, чтобы развлекать, а для того, чтобы управлять, транслируя определённые взгляды. Изолента LIVE». Смотрите последний выпуск в хорошем качестве на канале YouTube. Перед съемками Софи Файнс и Славой Жижек обсудили содержание грядущего фильма, но как такового сценария написано не было.
Киногид извращенца: Идеология (1999)
Используя свой метод интерпретации символов массовой культуры и исторических событий, Жижек выстраивает совершенно новое понимание того, как устроена идеология. Один из ярких примеров роли кинематографа в построении государственной идеологии – советский кинематограф в период сталинской эпохи. это продолжение фильма «Киногид извращенца», снятого Софи Файнс, выпускницей Школы искусств Челси. Информация о фильме Актеры и роли Отзывы Постеры фильма Кадры из фильма Новости.
Рецензия на фильм «Киногид извращенца: Идеология»
Игорь Краснов Социальные сети активно используются провокаторами для распространения радикальной диалоги и ложных искаженных сведений. Наши граждане через популярные телеграм-каналы нередко получают информацию с призывами к осуществлению деструктивной деятельности, в том числе инструкции по проведению диверсии, отъему оружия у сотрудников полиции и военных. В связи с этим особое внимание прокурора удивляли своевременные блокировки в интернете фейковой и иной информации, разжигающей межнациональные и межконфессиональные конфликты. В Роскомнадзор направлено свыше тысячи требований, в результате чего с 95 тысяч сайтов противоправная информация была удалена.
Поздравляю с таким хорошими... Я бы наверное бросил всё и перебрался бы туда жить, потому что там так чисто и красиво. С детства нравятся месте где ещё человек не успел нагадить. Хотел бы спросить, это это у Вас за везде ход г... Ловля трофейного сома на квок... Не знаю почему, квоком пользоваться умею, освоил ритм и нужные звуки получаются, а попадается постоянно мелочь не более 5-ти кг.
Также под ротацию попали отраслевые журналисты и исполнительный директор частного фонда поддержки кинематографа «Кинопрайм» Антон Малышев.
Этот фонд был учрежден в 2019 г. Романом Абрамовичем, среди фильмов, которые были сняты при поддержке «Кинопрайма», — «Китобой», «Петровы в гриппе», «Казнь», «Маленький ночной секрет» и т. В общем, под "нож" попали "самые рукопожатные", облюбованные в Европе, "прогрессивные" и любимые Рублевкой персонажи от культуры. Разумеется, дружный вой о том, "как они посмели" уже звучит и закончится не скоро. Что еще больше возмутило либеральную общественность — количество "экспертов" было сокращено в три раза, а среди тех, кто пришел на замену "Дуракам" "Географам пропившим глобус" настоятель московского храма святителя Николая Мирликийского на Трех горах иерей Дмитрий Рощин и проректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Филипп Ильяшенко. Певцов еще в конце 2021 г. Их он называл «людьми, которые однозначно знают границы морали, совести».
Лекцию прочитает куратор программы Алиса Насртдинова. Регистрация на показ осуществляется отдельно.
Министр культуры РФ Владимир Мединский: «Без идеологии человек становится животным»
Свобода — это больно", — утверждает в фильме "Киногид извращенца: Идеология" самый популярный и цитируемый. Информация о фильме Актеры и роли Отзывы Постеры фильма Кадры из фильма Новости. По мнению Круглова, даже та господдержка, которая оказывается патриотическому кино, бесперспективна в отсутствие государственной идеологии. Информация о фильме Актеры и роли Отзывы Постеры фильма Кадры из фильма Новости. Инсайд от мирового правительства Клаус Шваб и его идеология. Невероятная техника и технологии: документальный фильм. Гистограмма просмотров видео «§3 "Идеология, Наука, Культура И Спорт В Послевоенные Годы", История России 11 Класс» в сравнении с последними загруженными видео.
Киногид извращенца: Идеология (2012)
Мединский: Ну, это единичные случаи. Можно еще Донцову вспомнить. Вот я вам скажу: все мои книги выложены в интернете. И я видел: как только новая книга попадает в Сеть, ее продажи уменьшаются в десять раз. Не просто уменьшаются, а в десять раз! На самом деле, закон правильный. Вопрос, как всегда, в правоприменении. Если Минкомсвязь сможет блокировать пиратские сайты, значит будет работать. Если не сможет, все сведется к штрафу за распитие пива в общественных местах в размере ста рублей.
Когда милиционеру не выгодно даже смотреть в сторону пьющего, чтобы не нажить себе геморрой на несколько часов, а пьющий ничего не боится. Наказание должно быть существенным и суровым, только тогда закон работает. Мединский: Я могу только сказать, что функционал, связанный со взаимодействием со СМИ и литераторами, исторически всегда был в Министерстве культуры. Во Франции, например, даже сфера регулирования рекламы находится в ведении Минкульта, потому что реклама есть творческий продукт, влияющий на умонастроения масс. Но у нас по-другому. Принимаем это как данность. Скажем, нашей газете идти в Роспечать за помощью сейчас бессмысленно. Все, что мы делаем, — абсолютно поперек их политики.
Сколько бы ни говорили, что Минкомсвязь — сугубо технологическое ведомство, Роспечать работает очень идеологично. Поэтому и на мировых книжных ярмарках Россию представляют все те же Акунин, Быков, в лучшем случае Улицкая. А некоторые писатели в знак протеста против «преступного путинского режима» еще и устраивают в преддверии ярмарок хамские дебоши… Мединский: Без комментариев. Одна из многочисленных предъяв к новой политике Минкультуры — отказ от выдачи так называемых гуманитарных виз. Раньше их направо и налево получали прибывающие гастролеры, при этом как цель поездки указывалась не коммерция, а «культурные связи». Думаю, после истории с «бладхаундами», оскорбившими российский флаг, все лишний раз убедились, что в связях — в том числе культурных — следует быть разборчивее. Мединский: Здесь дело не политическое, а юридическое. Действительно, раньше МИД по запросу Минкульта выдавал артистам, зарабатывающим деньги на территории России, льготно-гуманитарные визы.
Такая система очень удобна для продюсерских компаний, но, по сути, противозаконна. Выступать по такой визе никто не имеет права. Теперь гастролеры у нас получают рабочие визы, как это делается во всем мире. Меня даже похвалила Латынина. Сказала, что при всей ее глубокой личной неприязни к Мединскому и тому, что он делает, это редкий случай, когда он прав. Мединский: Просто млею... Надо понимать, что никакого запрета на выступление этой группы не было. Я лишь настоятельно порекомендовал администрации Краснодарского края ознакомиться с роликом, выложенным на YouTube, и почитать то, что пишут в интернете.
Сам тогда был в отпуске. Случайно увидел и пришел в ужас. Администрация тоже пришла в ужас, связалась с организаторами концерта, и группу не выпустили на сцену. Вот и вся история. Сказали: чем быстрее вы уедете, тем для вас же лучше, целее будете. Потом они извинялись, — мол, у них такой бунтарский стиль, но я советую им подтереться американским флагом и посмотреть, что получится в результате. Мединский: На мой взгляд, это тоже было не умно. Не стоит уподобляться этим придуркам.
Насколько для Вас эта сфера важна и приоритетна? Мединский: Чрезвычайно важна. Въездной туристический поток у нас ничтожный. Мы в этом отношении немного опережаем Гондурас, но сильно проигрываем Вьетнаму. Соответственно, целей две. Первая — развитие въездного туризма, потому что это деньги, рабочие места и так далее. Вторая цель — развитие туризма внутреннего, который у нас тоже находится в крайне чахлом состоянии. Если раньше это можно было объяснить тяжелой экономической ситуацией и отсутствием инфраструктуры, то сейчас, скорее, стоит вопрос правильного позиционирования.
Инфраструктура появляется, деньги у населения есть. Экономика некоторых стран мира, Турции например, во многом зависит от наших туристов. По статистике, средний российский турист на одну поездку тратит две тысячи евро. Значит, несколько миллиардов евро ежегодно вывозится из страны. Если эти деньги инвестировать в российскую экономику, в отечественную туристическую отрасль, получится взрывной эффект. Это связано с критикой, прозвучавшей из уст патриарха, — о том, что работы на Соловках идут очень медленно? Мединский: Программа принята давно, но сейчас мы ее активизировали. Соловки — сложная тема.
Даже если сделаем все суперкрасиво, пристани нормальной нет, транспорта из Архангельска нет. Взлетно-посадочная полоса может принимать только легкие старые советские самолеты и военно-транспортную авиацию. Несколько лет назад туда приземлился иностранный частный суперджет, так потом несколько месяцев не знали, как его оттуда достать. Потому что полоса военная, ребристая. Напоминает старую стиральную доску. Кроме того, в околоцерковных кругах существует опасение, будто бы избыток туристов нарушит уникальную атмосферу Соловков. Но на мой взгляд, до цифры, когда туристы смогут повредить Соловкам, нам как до Луны. Сейчас основная задача — привлечь туда хорошего туриста.
Не того, который в лесу костры жжет, а того, кто покупает билеты, ходит в музеи, смотрит храмы. Цивилизованный средний класс привести. Место уникальное. Будем работать. Вы были докладчиком. Что это за центры, расскажите. Мединский: Указом президента от 7 мая 2012 года Министерству культуры предписано до 2018-го создать не менее пяти экспериментальных многофункциональных культурных центров в регионах. Что-то вроде новых домов культуры.
Выделено на эту программу два миллиарда рублей. Но я увидел, что в регионах большой к этому интерес. Говорю: почему пять? Давайте договоримся с регионами, пусть они софинансируют строительство, кто сколько сможет — от ста миллионов и выше, и мы постараемся построить больше. Стали проектировать десять центров. Но регионы сказали: в малых городах, где по пятьдесят тысяч населения, гигантский дворец не нужен. Во-первых, его нечем занять. Во-вторых, дорого содержать.
Нам бы что-нибудь поменьше, покомпактнее, поуютнее. Тогда мы кардинальным образом переработали эту программу и делаем теперь так: разрабатываем за счет министерства четыре-пять типовых проектов, и каждый регион может выбрать наиболее подходящий для себя. Таких центров — за те же деньги пополам с субъектами — мы планируем построить уже не пять и не десять, а сорок. В идеале я предлагаю размещать их в городских парках. В любом райцентре обязательно есть либо центральный сквер, либо парк. В советское время все было ухожено, потому что там стоял памятник Ленину с цветами, а сейчас цветочки повытоптали, оградку сперли на металлолом в лихие 90-е, качели сломали. И если в областных центрах парки выглядят вполне прилично, то в районах они нередко в ужасном состоянии, у муниципалитетов нет денет. А когда мы в эту зеленую зону поместим многофункциональный культурный центр, вокруг начнется жизнь.
То, что я, например, называю «капковщиной». Мединский: По-разному. Многое еще только формируется, надо подождать, посмотреть. Мне очень нравится реорганизация паркового хозяйства Москвы. Мне нравятся подходы — не только на уровне Капкова — подходы самого мэра к вопросам культурного досуга горожан. Например, расширение пешеходных зон в Москве. Мы, кстати, много раз это проговаривали в течение года. Раньше вообще этим, по сути, не занимались, а к концу нынешней осени непрерывный пешеходный маршрут по Москве составит 16 километров.
Мединский: Конечно! Я ведь жил в столице и при Промыслове, и при Попове и при Лужкове... Мединский: Москвич, «привозной». Отец у меня офицер, мотался по военным городкам. Но в школу я пошел уже в Москве. Так вот, на сегодня лучшего мэра, чем Собянин, для Москвы быть не может. Это оптимальный сплав архиопытного хозяйственника с личностью, любящей и принимающей новаторские идеи. Представить на месте Собянина Навального может только больной человек.
Политики будет много. А трубы кто станет ремонтировать? Кто будет готовить Москву к зиме? Прессовать строителей по ценам? Нужен грандиозный опыт управления. Альтернативой Собянину теоретически мог бы стать Лужков. Или Шанцев. Или Хлопонин.
Это был бы выбор между разными подходами к профессиональному хозяйствованию. А выбор между Собяниным и Навальным — это шизофрения. Тогда точно всем придется уезжать. У кого есть деньги — на Лазурный берег, у кого нет — в деревню. Потому что в Москве тепла не будет, в деревне проще дровами протопиться. Историк, «комиссар», «охранитель» культура: Вы входите в рабочую группу по подготовке единого учебника истории. Какого результата ждете? Мединский: Я с этой идеей давно ношусь как с писаной торбой, еще с думских времен.
Главное — чтобы учебник получился интересный. В чем проблема ЕГЭ? Там все нацелено на зазубривание дат. А они не имеют практически никакого значения. Важно знать факт и понимать, почему произошло так, а не иначе. Вторая задача — сделать историю как можно ярче, чтобы это была история личностей, событий, а не смены общественно-экономических формаций, как нас учили в СССР. Если история живая — она будет вызывать интерес. Успех образования — это когда после уроков ребенок кино посмотрел на историческую тему или, еще лучше, книжку попросил почитать.
Кроме того, я глубоко убежден, что учебник должен заканчиваться приходом Путина к власти в марте 2000 года. Все, точка. Дальше начинается обществоведение. Именно на отношении к ней люди испытывают друг друга. Как быть с этим? Мединский: Единственно верный взгляд на советскую историю, а равно на всю отечественную историю вообще, прост и очевиден: наши предки путем неимоверного труда и больших жертв оставили нам великую страну. Мы должны знать, как они это сделали, ценить и уважать их наследие и, отталкиваясь от этого, строить нашу будущую жизнь. Не секрет, что у большинства из нас довольно короткая историческая память.
Мы еще способны представить себе жизнь наших дедушек и бабушек, изредка — прадедов и прабабок, но глубже редко кто видит. Вполне естественно, что к советскому периоду мы испытываем гораздо более живой и болезненный интерес, нежели к истории Российской империи. И когда Вы ратуете, скажем, за переименование улиц, на Вашей стороне оказываются типы вроде Зелинской — ненавистники всего советского. Этой ненавистью выжигаются связи между ныне живущими поколениями. Считаете ли Вы правильным все-таки выступать с подобными инициативами? Мединский: Я говорил не о переименованиях, а о возвращении исторических названий в тех случаях, когда это обоснованно и когда по этому вопросу есть общественное согласие. Иногда, возможно, надо проявлять политическую волю, но через коленку ломать — ни в коем случае. Многие советские названия вполне достойны того, чтобы остаться на карте.
Пусть тысячу лет стоит Комсомольск-на-Амуре, с идеологией это никак не связано. Профессиональных антикоммунистов иногда заносит на тему «убрать все памятники Ленину! Я считаю, этого делать не надо. Памятник Дзержинскому тоже напрасно снесли. Памятник — он ведь от слова «память». Мединский: Нет. Это аналогично истории с Музеем нового западного искусства. Возвращение памятника Дзержинскому на прежнее место будет еще большей ошибкой, чем его снос.
Это воспримут как некий символ, как вектор политического развития, накрутят вокруг много чего... Мединский: Не возвращением, а переносом.
Запивая теплой колой Киндер-сюрприз, он расскажет о том, как тяжело быть гедонистом, пройдется по лживому «голливудскому марксизму» в духе Джеймса Кэмерона, обнажит, примерив мундир Сталина, непристойную подложку любой власти и покажет, как группа Rammstein борется с фашизмом, используя нацистский фетиш в качестве сексуального. Фильм обязателен к просмотру всем адептам культурологической конспирологии.
Поэтому говорить: мы, мол, делаем одолжение стране, — не надо.
У нас большая, действенная и дорогая программа поддержки отечественных аниматоров. А все, кто не сдает продукт вовремя, платят штраф. Мединский: Мы имеем право пойти навстречу, если предъявлен больничный. Бардин предъявил больничный, кажется, на один месяц. И еще два с половиной прикрыл какими-то справками, что уже на грани фола.
На его письме поставили резолюцию: «Помочь, чем можно, на основании закона». Мединский: Три с половиной месяца мы ему закрыли, за полтора он платит штраф. Если бы на общих основаниях, он бы платил за четыре месяца. Буду ли я нарушать закон и идти кому-то навстречу, исходя из громкости фамилии? Не буду.
Мединский: Интерес Бардина был в привлечении внимания общественности. Он устроил краудсорсинг, собрал денег не только на штраф, но и «на всякий случай», да еще получил бесплатную рекламу. Либеральные СМИ вцепились в эту ничтожную историю, чтобы в очередной раз оплевать власть. Я все хотел «Эху Москвы» сказать, которое столько часов эфира посвятило этой истории с Бардиным: ну вы же «за честные выборы», за то, чтобы закон был один для всех? При этом у вас получается — честные выборы для Михалкова с Говорухиным, а для Бардина будем делать исключения?
Мединский: Я не отбирал. Я предложил Демидову вместо тяжелого скандального участка, находящегося под всеобщим пристальным вниманием, взять не менее ответственный, но менее публичный участок работы в министерстве. Произошло это после сочинского совещания у президента по развитию отечественной кинематографии. Иван Иванович с большим облегчением согласился. У него сейчас театры, филармонии и цирки.
Департамент господдержки искусства. Мединский: Мне все равно приходилось встречаться с кинематографистами, влезать в их проблемы. Я действительно считаю кино ключевым, важнейшим направлением работы министерства. Может, в силу того, что сам заядлый киноман. Поэтому решил: и так и так время трачу, буду уже напрямую руководить.
Мединский: Я встречался с несколькими авторами. Пожалуйста, пишите сценарии, участвуйте в конкурсе. Мединский: Пока говорить рано, сценария нет. Главное — не делать классический «байопик». В чем продюсерская правильность «Легенды...
Фильм должен быть основан на конфликте. Верещагин засунул в эту картину кучу конфликтов: советские — канадцы, Харламов — тренер, Тарасов — инструктор ЦК, Харламов — мама, Харламов — девушка, Харламов — чебаркульская команда... Выявить интересный конфликт и разрешить его — непростая задача для сценариста. Мединский: Ну, без любви вообще хорошее кино не получается. Да и книги, и музыка, — везде нужна любовь.
Когда требовалось снять кино о жилищной проблеме, и появлялась комедия «По семейным обстоятельствам». Не придут ли за бюджетными деньгами циники, которым все равно, что и о чем снимать? Мединский: Надо возвращать нормальную работу со сценарием. Еще недавно министерство давало финансирование по одной только заявке, а это неправильно. В советские годы шла постоянная многоступенчатая работа с авторами.
Это можно называть цензурой, а можно — тщательным отбором алмазов из руды. Мединский: Глупо давать деньги просто так. Мы хотим получить услугу и готовы ее оплачивать. Мы ему — услугу?! Мединский: Не мне, государству.
Скажем, государство хочет получить фильм о войне в Афганистане. Мы объявили тему и сказали, что готовы профинансировать подобное кино, давайте хорошие сценарии. Заказ разместить не удалось. Хороших сценариев не было. Зато самотеком пришло 120 заявок на тему вампиров.
Темные миры, параллельная реальность... Менеджмент и «совесть нации» культура: Питчинги и штрафы отчасти заслонили главное культурное потрясение минувшего лета — реорганизацию подведомственных вашему министерству НИИ. Были такие тихие заводи, куда десятилетиями никто не заглядывал… Мединский: Никто и никогда. В питерском РИИИ мне честно сказали: «К нам, кажется, один раз заходил Соломин в бытность его министром, в начале 90-х. С тех пор мы живого министра не видели».
В каждом НИИ в среднем по 300 научных сотрудников. При этом рабочих столов — от силы 15. Остальные сотрудники находятся в творческом поиске. Темы научных работ — хоть отдай Жванецкому читать со сцены. Например, «Философия зайца».
Это тема многолетнего исследования в одном из НИИ. Не знаю, о каком зайце речь — мартовском, трамвайном, но уже много лет им занимается группа научных сотрудников за бюджетные деньги. Президент РАН о существовании этих институтов даже не догадывался. А что они делают? И сколько их?
Я знаю все НИИ в стране». Вот замаскировались! Визга много, шерсти мало. Визга, действительно, уже выше крыши. А какова шерсть?
Ради чего Вы все это затеяли? Мединский: Я затеял это исключительно из принципа. Считаю, что наука в сфере культуры развиваться может и должна. И мы должны создать для ученых все условия. Интересная, хорошо оплачиваемая и востребованная работа, а не та профанация, которая существовала до сих пор.
Мединский: Конечно. Министерство заказывает немало исследований. Наши институты зачастую даже не знают о существовании этих заказов. Мединский: Просто не умеют работать, не хотят, не интересуются. Руководители НИИ, по идее, должны жить в министерстве, выцарапывать эти заказы, утверждать научные планы.
Мы не против инициативных исследований, мы очень даже за, но ты приди и скажи: у нас находится в серьезной проработке история русского искусства. Эту «Историю... За десять лет издали два тома из планируемых двадцати... Скажите: «У нас есть наработки, мы готовы в два года эту многотомную историю закончить. Сделаем сайт, красивые видеопрезентации.
Вот это и будет нашим госзаданием. Вы нас финансируете, а через два года получаете продукт». Прежняя система госзаданий Министерства культуры была абсолютной профанацией. Департаменты даже не читали заявки, музей или театр что-то сам себе написал, проштамповал, финансирование прошло… Наиболее компетентными людьми в министерстве были бухгалтеры. Они решали, кому сколько дать.
На мой вопрос, за что у нас получает деньги какой-то театр и почему именно эту сумму, профильный департамент говорил: «Сейчас мы свяжемся с финансистами — они объяснят». А финансисты: «Значит так, мы считаем по квадратным метрам, сколько ставок, сколько актеров, сколько дворников, сложная формула, коэффициенты... В кино уже перешли, дайте время — до всех доберемся. Мединский: Да. Александр Трезвов, директор НИИ реставрации умер.
Единственное НИИ, к которому у нас не было никаких претензий. Веденин ушел на пенсию по возрасту, возглавляет научный совет НИИ природного и культурного наследия. Трубочкин ушел по собственному желанию, признавшись, что у него нет моральных сил реорганизовывать НИИ искусствознания. Сказал честно, мы пожали друг другу руки. НИИ культурологии: Разлогов — востребованный киновед, половину года проводит в зарубежных командировках, являясь отборщиком кинофестивалей.
Плюс у него кафедра во ВГИКе и масса других обязанностей. А тянуть полную реорганизацию — это значит сидеть каждый день с девяти утра до девяти вечера. Мы с Разлоговым все это обдумали и расстались по-хорошему. Я попросил Малышева создать максимальные условия для его творческой реализации во ВГИКе, потому что Разлогов — умный и опытный человек. Претензии у прокурора.
В Российском институте истории искусства была проведена проверка финансовой деятельности. Есть вопросы по нецелевому использованию 19 миллионов рублей. Деньги не великие, я думаю, разберутся. Могу сказать только: когда директора подведомственного учреждения вызывают в министерство, надо приезжать, а не избегать встреч. И второе.
Когда тебе говорят: «Мы полностью отдаем вам на откуп собственную реорганизацию», надо что-то предложить. Клявина в течение полугода не смогла предложить ничего внятного, ни одной бумаги толковой, ни плана, ничего. Стали вызывать в министерство — может, Вы нам устно расскажете? Мединский: Понятия не имею. Какая-то мутная история.
Пусть органы разбираются, я этим заниматься не буду. Здание фантастической красоты, окнами на Исаакиевский собор, никто, вопреки слухам, отнимать не собирается. Пусть работают. Главное, чтобы работали, а не балду гоняли. Мединский: В цирке сменили все руководство: и Росгосцирка, и на проспекте Вернадского, и питерского — на Фонтанке.
В чем смысл? Вы выстраиваете какую-то определенную систему культурного менеджмента? Мединский: Я просто выстраиваю систему менеджмента. Прежде ее не было. Мединский: Нет, Антонова не годилась.
Это великий человек, я перед ней преклоняюсь, но в 91 год очень тяжело реорганизовывать такой огромный комплекс параллельно со строительством музейного городка. И уходящие силы, и устаревшие подходы, и абсолютно объяснимый консерватизм делают это невозможным. Мы нашли максимально мягкую и корректную форму: преемника Антоновой выбрали из списка, составленного самой Антоновой. Лошак, мне кажется, вполне справится с этой работой. Пойдем дальше.
Менеджер Иксанов чем не устраивал? Мединский: Здесь к официальному комментарию мне добавить практически нечего. Объективно сложная ситуация внутри театра, много общественного раздражения вокруг этой ситуации. Сколько могли, мы ждали, что Иксанов справится с этим самостоятельно. Он хороший директор, вне всякого сомнения, опытный и умный, но, видимо,13 лет на одном месте...
Просто тяжело разрубать гордиевы узлы, возникают какие-то связи, какие-то обязательства. Не случайно Наполеон говорил, что искусство управлять государством — это искусство не дать чиновнику состариться в своей должности. Нужна постоянная ротация. Надо переводить людей на параллельные участки, где они могли бы использовать свой прежний опыт, но при этом разрывались бы старые связи, появлялся свежий взгляд. Ни в коем случае нельзя выбрасывать специалиста на улицу.
Поэтому мы двигаем людей по горизонтали и вверх. Мединский: Ну, это ерунда... У нас в кабинетах такие свары происходят... Мединский: Я считаю, в этой ситуации оба не совсем правы. Вопрос рассматривается под неверным углом: нет никакой коллекции Пушкинского музея и нет никакой коллекции Эрмитажа.
Все экспонаты принадлежат государству, которое называется Российская Федерация. Поэтому ссылки на незыблемость музейного фонда, с одной стороны, а с другой, — на исторические права того или иного музея, являются абсурдом. Государство должно исходить из своих соображений. Если оно — в лице коллективного разума экспертов, чиновников, политиков — полагает, что выгодно, нужно и правильно воссоздать этот музей в Москве, он должен быть воссоздан. Если выгодно воссоздать его в Питере или в Твери, он должен быть воссоздан там.
А если удобно, выгодно и правильно на данный момент ничего не трогать, а ограничиться созданием виртуального музея, значит так и следует поступить. Кстати, лидеры мировой демократии, когда требовалось воссоздавать музеи или создавать новые, перетасовывая коллекции, делают это совершенно спокойно. Посмотрите на Францию: Центр Помпиду, да и другие современные музеи возникали путем жесткой перетасовки. Часть экспонатов изымалась, что-то докупалось.
Идея государственного заказа казалась устаревшей. Сегодня государство предпринимает усилия по восстановлению этой традиции. Но не стоит забывать, что задача очень сложная.
Да, государство должно быть заинтересовано в появлении картин на важную для него тему. Оно обязано этим заниматься. Но нужно отдавать себе отчёт, что шедевр нельзя сделать ни по заказу, ни даже по собственному желанию: вот я решил — и снял. Чтобы весь мир смотрел, и «Оскар» в кармане. Так не бывает». Первый в космосе» Алексея Учителя и т.
Свобода это больно или Что такое идеология
Выступая на конференции «Державинские чтения», глава СК заявил, что общество «не может жить без идеологии». В условиях спецоперации у России появились глобальные цели, и одна из них - уничтожение идеологии фашизма. С учетом нашего исторического общества, с учетом современных реалий, в которых мы живем, думая о перспективах развития нашего общества, необходимо все-таки сформулировать идеологию нашего общества, наших целей и закрепить ее в Конституции РФ», - приводит ТАСС слова Бастрыкина. Председатель СК отметил, что работа над изменением Конституции, по его мнению, «должна быть неспешной».
Или, как минимум, его власть резко ограничится. Поэтому основная идея модернизации, которая тут, действительно, столетиями не меняется, — это сорвать технические плоды, но ни в коем случае не прикасаться к социально-культурным корням, которые нам абсолютно не нужны. А если говорить более конкретно про последние восемь лет, то я считаю, что когда некоторые сравнивают Путина со Сталиным, — это конечно, несправедливо, потому что он никого не убил. В нем нет этой паранойи и тому подобных вещей. Но в одном отношении он, конечно, на Сталина очень похож. Прекрасно, может быть, даже лучше, чем все те, кто был между ними, умеет манипулировать общественным сознанием. Есть несколько рычажков, несколько «психоэрогенных зон», которые надо возбудить, и несколько способов это сделать.
Умение достаточно тонко льстить народу, рассказывать, что он самый лучший и самый такой-сякой, самый пятый и самый десятый. А все причины наших бед во врагах, соответственно внешних и внутренних. Они — эти макромеханизмы — очень грубые в принципе, но, с точки зрения исполнения, очень тонкие. Надо уметь так это сказать, чтобы люди почувствовали, поверили. Как, собственно, это делается в любом спектакле. Путин в этом плане великолепный режиссер, блистательный актер. Ну кто не говорил всех этих же слов? Все говорили, может, только Горбачев не говорил да Ельцин в первой половине правления во второй и он пытался говорить. За это их отдельно ненавидят. А так говорили все.
Но после Сталина никому не верили ну, еще Андропову немножко , а Путину верят. И, конечно, главное средство трансляции этой безусловной парадигмы — телевидение, которое, собственно, на это и работает. Пятиминутки ненависти, причем это уже не минутки, а пятичасовки какие-то. Уже вроде и перекормили этим делом. Достало, люди смотреть это не могут, а на следующий день опять надо, следующая порция наркотика необходима, иначе — ломка. А с другой стороны, на это работает и все остальное. Вот вы возьмите эти стрелялки, пугалки и прочее. Вроде бы уж это-то зачем властям нужно? Я считаю, что нужно, потому что заполняет вакуум в башках. И, во-вторых, как ни странно, примиряет с окружающей действительностью.
Зильбера Д. Дает объяснительную схему. В общем, да. В сериалах вам показывают, конечно, что все богатые люди — воры, убийцы, бандиты, негодяи. Казалось бы, это должно было настраивать против существующего строя. Ну как же иначе? А это не настраивает «против», а примиряет! Все называется вслух, своими словами, называют сами начальники, и это как-то разряжает атмосферу. Вот такой иезуитский способ. Так напряжение противостояния уменьшается.
Как «Литературная газета» в свое время: аргументы оппозиции уходили в свисток. Теперь они — всюду. Кто-то правильно сказал: у нас власть выступает и от имени власти, и от имени оппозиции. Выступает Путин и говорит, что кругом коррупция, воровство, беззаконие. Это должен был бы говорить человек, который заканчивает свою речь призывом: долой существующий режим. Но это говорит Путин — и выбивает табурет из-под ног у любой оппозиции, они повисают в словесной петле, а власть ее затянула. Какая ж оппозиция? Все уже сказано, оппозиции добавить нечего — они и не нужны. Такова новая техника пропаганды. Поэтому все разговоры о модернизации сводятся к одному — это техническая, технологическая проблема...
В подтверждение этому — Агентство по печати и массовым коммуникациям передано из попечения Минкульта в Минсвязь — ближе к технарям, спутникам, железкам, телефону, ближе к большим бюджетам. Лишь бы не к содержанию. Конечно, ни черта из этой модернизации не получится по одной простейшей причине. Какой дурак будет тратить силы, когда есть халявные деньги? Какой идиот будет вкладываться в эти высокие или какие хотите технологии, когда деньги и так из двух труб текут? Я где-то прочел стихотворение: «Если женщина красива и в постели горяча, станет ли она учиться на хирурга-главврача? На фига ей это надо, когда и так все в порядке. Александр, не кажется тебе, что все это мутанты, а процессы при всех нынешних пропагандистских ловкостях, при всех успехах какие-то обреченные? Я, если честно, не вижу ничего нового. Во-первых, я не вижу общество монолитным, а как всегда вижу его раскалывающимся.
Мы видим все те же разные части или два разных сегмента: либералы, как их раньше называли «западники», и славянофилы, назови их сегодня «консерваторы». Так вот для либералов важно все, о чем ты говорил, о морали, культуре и т. Это и есть функция экономики, святая вера в то, что правильная экономическая система, правильная организация всего на свете, безусловно, приведет в конечном счете и к изменениям в нравственности. Через институты? Тут любимый пример из Вебера, который говорил о протестантской этике. Она, как правило, представляется доказательством того, что, если мы разумно и внятно отстроим экономику и производство, у нас народятся новые классы и новые типы людей, то есть создастся новая историческая общность, но только не советский народ, а, так сказать, средний класс, буржуазия. И она, безусловно, окажется носителем новой нравственности, в рамках которой коррупция — это нехорошо, а честный заработок — очень хорошо. Появится прозрачная бухгалтерия... А при ней личная выгода и материальная перспектива, понимаемая в западных координатах, безусловно, приведут к тому, что необходимо будет встраиваться в международный контекст и оказаться частью новой глобальной технологической вселенной. В ее рамках нужно будет разделять в том числе и систему культурных стандартов поведения, правильного взгляда на мир.
Эту позицию легко критиковать, потому что она выглядит чрезвычайно уязвимой. Хотя я знаю многих, убежденных в ее единственной верности. Именно с ней связывают «лихие 90-е». Такая логика развития предполагает существование ответственной элиты, для которой культура не является ничем другим, кроме как системой координат, правилами, в рамках которых возможно осуществление ее сценариев, стратегии, будущего технологий. В рамках этой логики Агентство Сеславинского, безусловно, может находиться в ведомстве, отвечающем за связь и коммуникации. Потому что всем совершенно понятно, что телекоммуникация сегодня представляет собой нечто принципиально новое — это совершенно другая технологическая вселенная, в пространстве которой разницы между телефоном, компьютерами и телевидением вообще не будет. Важно отрабатывать некую концепцию. Я не обсуждаю, что правильно или не правильно, но логика мне абсолютно ясна. Мне кажется, что культура и мораль в сознании консерваторов являются нерушимым и сакральным началом, фактически гарантом сохранения и выживания национальной культуры. Я не вижу никакой разницы в том, как обустроена система.
Так же было при Иване Грозном, всегда бояре были плохими, коррумпированными и продажными. Я недавно столкнулся с тем, как разумно обсуждалась история республиканского периода в Древнем Риме. Фиксировалось присутствие государственной воли, преимущество единоличного решения в противовес многообразию разных точек зрения. Такой подход по сути является гарантом, защитой от катастрофических или негативных изменений, которые приносит с собой модернизация. Это тип защиты? Это — искушение, являющееся ответом на вызовы глобализации, необходимости конкурировать, существовать в совершенно других стандартах. Вопрос на засыпку. Зачем разрешать показывать интервью с маньяком Пичушкиным на НТВ — тридцать пять минут после восьми часов вечера в субботу в передаче «Чистосердечное признание», где он детально рассказывал про удовольствия, которые получал, когда сбрасывал с шестнадцатого этажа своих жертв или когда заманивал в лес девушек и забивал их молотком. Как соотносится защита от глобализма, сохранение российской идентичности или авторитарной власти с тем, чтобы все мы потеряли культурный запрет: показывать это нельзя никогда, ни при каких обстоятельствах. Стоило из программы Мамонтова о педофилах, показанной на канале «Россия», взять шесть секунд итальянскому телевидению, — там поувольняли всех.
Нельзя показывать, как маленькие мальчики стоят, сняв штанишки, а какой-то мужик проверяет их пенисы. Впрямую снятое. Почему отключены все табу на эти сюжеты? Почему у нас семьдесят передач в неделю демонстрируют криминал? Нельзя много раз повторять передачу о том, как девятиклассники насилуют учительницу. Зачем это так безнаказанно делается? Здесь вообще секрета нет. Все это доказательство того, к чему приводит выпущенная на волю свобода. Ведь никто на самом деле не заставляет телевизионные каналы, поверь мне, показывать интервью с маньяком. Как это ни печально, но в этом есть доля правды.
Есть многое, что нельзя показывать. Но то, что табуируется, естественно, пользуется особым зрительским интересом. Культура как раз и занимается тем, что одно — разрешает, а другое — запрещает. Но с этим если и борются носители консервативного сознания, то именно таким образом, чтобы окончательно не побороть. Все боятся появления специального общественного комитета, читай, — «полиции нравов», которая в лице... Ильи Сергеевича Глазунова, Проханова или генерала Варенникова начнет рубить шашкой. Да, да, они будут эффективно и быстро устранять из эфира многое — в том числе и то, что никак не похоже на интервью с маньяком. А вот он, маньяк, то ли попадет под зачистку, то ли не попадет. Зато с чем-то политическим, не вредным, не аморальным, а просто свободным, живым, оригинальным, могут обойтись жестко. Внятных критериев нет.
То, о чем ты говоришь, является функцией ответственности. И Берлускони, когда это касается не только телевизора, принимает решение тоже чрезвычайно авторитарное. Но никто не будет его подозревать в нарушении демократических норм. Потому что в его решении проявляется реальная ответственность перед обществом. Здесь всегда речь идет о наличии общественного договора. Носителем и контрольным органом по его соблюдению не может быть полиция нравов или общественный совет. Несмотря на то что договор называется «общественным». Это никому делегировать нельзя. Общественного совета у нас, видимо, не будет никогда. Или если будет, то, как и Общественная палата, — частью исполнительной власти.
Я бы на этот вопрос ответил гораздо проще. Я хорошо помню 80-е годы. Цензура — одна из многих причин, вследствие которых погибла советская власть. Она была тотальная. За несчастную «Эмманюэль» сроки давали. И вот запрещенные секс и насилие на экране стали «естественными врагами» советской власти. И это для разрушения советской власти сыграло гораздо большую роль, как мне кажется, чем политическая цензура. Вот вы говорили о славянофилах и западниках, но на самом деле групп тут гораздо больше и самая главная в России — это правящая бюрократия, которая не имеет ни славянофильских, не западнических интересов. У них есть какие-то уклоны в ту, в другую сторону, но, в общем, цель у них одна, как у любой бюрократии с пещерных времен. Это — власть, которая конвертируется в деньги.
И деньги, которые конвертируются во власть. Нормальное, общечеловеческое дело. Кстати, в России «власть» и «собственность» срослись и в некоторых академических изданиях пишутся через дефис. Самое глупое, что можно сделать, — это ограничивать людей. Надо давать им волю. Кто-то сказал: не завязывайте рот свинье, пока она жрет, дайте ей нахрумкаться вволю. Грубо, цинично, но по сути, с точки зрения властей, очень разумно. Люди хотят этих зрелищ, пусть хавают. Большое презрение, Леонид, элиты к народу звучит в этом тезисе. Ну да, или, наоборот, — разумное понимание того, что они народ такие же, как мы элита.
Все люди хотят очень простых вещей. И не фига их ограничивать, а если вы их ограничиваете, то накапливаете в них энергию, которая может пойти совсем в другом направлении. Важно одно, чтобы они не то чтобы не лезли в политику, а чтобы они лезли в нее по заранее проложенным рельсам.
Кино - это имманентное зеркало зрителя, режиссер, скорее, исполняет запрос общества, а не навязывает нечто извне. Сильный фильм, 10-ка и в коллекцию. Показать все комментарии.
И пошли сказки. Это две белорусские крестьянки, которые стоят у истоков создания европейского и русского классического балета. Одна из них оказалась в Польше, другая — в Петербурге. Белорусские крестьянки имеют отношение к суперкультуре, классическому балету. Это чрезвычайно интересная история. Евгений Пустовой: Почему это только мечта пока? Александр Ефремов: Это требует средств, хорошо написанного сценария. Я пытаюсь сейчас это оформить, сделать. Но хватит ли у меня сил? Но мои идеи меня согревают, и я рассчитываю на то, что это появится в белорусском кино и мы научимся смотреть свое собственное кино, рассуждать по его поводу. Не в судорогах припоминать, когда спрашивают, а чего я смотрел белорусского. А, кажется, ничего не смотрел, но судить буду это чрезвычайно строго. Смотрите белорусское кино, возвращайтесь к нему, интересуйтесь им, заставляйте смотреть и испытывайте к нему хотя бы минимальное уважение. Тогда у нас родится аудитория, которая позволит нам уверенно говорить, что белорусское кино существует. А так только мы, те, кто в кино работают, время от времени говорим: нет, мы есть, вот мы, мы снимаем кино. Молодые люди, смотрите кино! О совместных белорусско-российских проектах Александр Ефремов: У меня, наверное, картин 12, которые я сделал вместе с россиянами. Это и «Снайпер. Оружие возмездия», и «Покушение», и «Немец», и «Танкист». Это все с Россией. Там и российские актеры, и белорусские. Есть картины, в которых только белорусские актеры снимались.