Представляя главную гостью встречи, он сказал: «Татьяна Черниговская делает то, что мало кто может сделать. Запрещается изготавливать и распространять продукты на основе выступлений Т. В. Черниговской, вырезать фрагменты из лекций и интервью, добавлять в них собственные титры и названия. Главная» Новости» Черниговская татьяна владимировна последние выступления слушать.
Что думает Татьяна Черниговская об образовании, ЕГЭ и атаке киборгов?
Но у нас есть другая часть — это суперкомпьютер, аналоговый, мы не знаем что это такое, и как действует. Если получится, что компьютер, облако, не важно, осознает себя как «Я», как персону, это значит, что него появятся собственные планы и мы в эти планы можем не входить. Учитывая их мощность, они нас вырубят в три минуты. Это я специально пугаю! Николай Усков: Но кто будет в розетку то их подключать? Татьяна Черниговская: Да сами они и будут. Фотосинтез себе устроят, будут питаться солнечной энергией, да все, что угодно. А мы будем веселиться со своей нефтяной иглой, пока не надоест… Про женщин и мужской мозг Николай Усков: В России почти все финансовые директора и бухгалтеры — женщины. То есть люди, которые управляют финансами всех самых богатых компаний, это женщины. Как вы думаете, с чем это связано?
Татьяна Черниговская: Начну издалека. Мне часто задают вопросы о различии мужского и женского мозга. Они отличаются, но не так, как об этом в популярной среде говорят. Обычно отмечают, что у женщин мозг меньше, но размер здесь вообще не при чем. Собирают же мозги у ушедших в иной мир выдающихся людей. Эти выдающиеся мозги вовсе не какие-то особенно крупные. Особенно крупные мозги как раз у больных людей! Дело в качестве мозга. У мужчин гораздо меньше связей между разными частями мозга внутри каждого из полушарий.
Я думаю, что это из-за основной женской роли в эволюции. Потомство ведь нужно охранять. Это значит, что нельзя со всеми ругаться, нужно уметь договариваться. Женщина — хороший переговорщик. Я бы сказала, что у женского мозга более эффективная работа. Это первая часть истории. Зато экстремальные вещи в мужском мозге гораздо сильнее. Если дурак, то такой дурак, каких среди женщин еще поискать нужно. Если гений — то, разумеется, мужчина.
Очень мало выдающихся женщин. Например, феминистки. Я как-то в Нью-Йорке в кругу таких женщин, по дурости своей, пустилась в дискуссию. Они все на меня накинулись, говорили, что им воли не дают и прочее. А вот если бы волю нам дали из нас бы столько всего вышло Моцартов, Бетховенов и Шопенгауэров. Уже давно волю дали! Ну и где они? Я что-то не вижу. Понятно, что вы можете перечислить всех самых известных женщин, но их ряд все равно очень мало.
Поэтому я думаю, что великие женщины прошли очень сильный отбор. Они действительно вылезли, раздвигая все леса и кущи. Если мужчина — дурак, то такой дурак, каких среди женщин еще поискать нужно Николай Усков: А как вы думаете женщина лучше считает? Татьяна Черниговская: Нет, я так не думаю. А зачем ей вообще считать? За неё монстр железный все посчитает. Я бы сказала, что женщина должна более гештальтную картину видеть. То есть она не три плюс два лучше делает, она просто видит шире: те вещи которые высоко и виртуозно поставлены, мужчина может их не увидеть. Николай Усков: А женщина терпеливее, чем мужчина?
Татьяна Черниговская: Мне кажется, нет. Я не специалист в этой области. Поэтому отвечу так: много лет назад у нас дома был один известный московский психолог, специалист по экстремальной медицине. Мы обсуждали вопрос о том, что в России министром обороны нужно сделать женщину. Несмотря на то, что он человек относящийся ко многому с юмором, его взорвало. Он сказал, что если такую-то женщину сделать министром обороны, то она сметет всю Европу, включая Исландию. Любой специалист по криминальной психологии вам скажет, что если женщина уже встала на криминальный путь, она страшно жестока, и ее не останавливает ничто. Поэтому это миф о том, что все женщины мягкие и нежные создания. Про воспитание Николай Усков: Гендерная тематика сама по себе любопытна, но есть ещё один очень важный момент.
Мы совершенно теряем какие-то аспекты нашей культуры такие, как чтение, передача знаний от отца к сыну, книга ушла на второй план, коммуникации стали виртуальными. Вот я в детстве жег помойки, а мой сын из дома начал выходить только когда у него появилась девушка. Видимо, по интернету уже не получалось. Как с этим бороться, что нас вообще ждет? Или, может, быть они найдут какой-нибудь способ получать те же знания, которые получали мы? Татьяна Черниговская: Все согласны с тем, что мы уже ввалились в какой-то совершенно новый тип цивилизации. Хорошо это или плохо — даже бесполезно обсуждать. Это совсем другие скорости. Недавно я узнала такое новое слово как «нечеловекомерный мир».
То есть скорости на которых все идёт это наносекунды, расстояние это нанометры и существа живые в этих мирах не живут. Это микромир и мы в него ввалились. Война будет выиграна или проиграна монстрами, которые живут в этих мирах и, возможно, мы этого даже не успеем увидеть. Мы попали в мир, который нам несоразмерен и мы не знаем, что с ним делать. Как нам быть в нём? Николас Карр пишет, что раньше он был искусственным ныряльщиком, нырял в знания глубоко, медленно, а теперь он искусственный серфингист, который с огромной скоростью носится по поверхности и даже не успевает нырнуть глубже. Теперь это абсолютно другой мир, люди не умеют читать линейно длинные тексты. Профессора физфака дали своим отборным студентам задачку написанную не формулами, а словами и они не смогли её решить. Это интеллектуальная элита, которая не в состоянии прочесть маленький кусочек текста.
Школьники не воспринимают текст больше одной страницы, а мы в этом подыгрываем. Когда ребенок читает дайджесты по «Преступлению и наказанию» это совсем другое. Достоевский не писал этого. Да, это очень сложна литература, ребенок не может её читать, но тогда это значит что вся классическая литература должна быть убрана из программы, что безумно. Николай Усков: Может быть они прочтут это позже? Татьяна Черниговская: Если это будет входить в сферу их интересов. Зачем вообще читать. Если это будут только прагматики, то это не выходит в сферу полезности. У меня часто спрашивают, пользуюсь ли я электронными книгами.
Конечно, пользуюсь, чтобы читать многочисленные диссертации, работы и не носить весь этот груз в сумке. Это просто удобно.
Конечно, мне могут ответить, что я ее не понимаю, я согласна на любую реакцию на то, что я сказала, это ничего не меняет для меня, мне не нравится этот персонаж — ни с какой стороны. Но и книга, понимаете, иногда ее читаешь и думаешь: вот этих кусков там могло бы не быть, как бы скучно. А с другой стороны, в какой-то другой момент ты читаешь, скажем, вся линия Левина, она может восприниматься как скучная, а когда ты сам поразвиваешься немножко и начинаешь ее читать, то она как раз оказывается интересна. Но я понимаю, что вас не устраивает мой ответ… Нет-нет… …потому что он не прямой, он как бы сбоку. Фото Владимира Ештокина Но как раз это самое интересное. Я хочу задать простой вопрос, который на поверку самым сложным оказывается.
Обыватели воспринимают часто веру и религию как синонимы, что не так, ну потому что какая там вера в древнегреческой религии, хотя мы о ней мало знаем, но, в общем…. Но поэтому, собственно, и вопрос: а вот вера — это что такое? Ну, знаете… Я больше не буду! Я думаю, что это состояние и уровень развития внутреннего мира, вот что я думаю, что это такое. Это же не вопрос того, прочла ли я вот такие книги, потому что это не про то, их можно читать и даже много раз, но смотреть, достоверно ли, правильно ли говорят, какие противоречия, то есть заниматься ученым делом нашим, выковыривать… Но есть же другое чтение, и вот это — другое чтение. То есть ты как-то попадаешь в волну в какую-то или ноту какую-то ловишь, когда ты вдруг начинаешь понимать. Вы знаете, я сейчас вот подумала, пока говорю: ведь сложную музыку, не ту, которую мы знаем наизусть и можем в любой момент пропеть, даже если это Моцарт, я не намекаю на популярную музыку, но сложную музыку очень сложно слушать, я думаю, так же, как молиться. То есть ты должен сосредоточить всё и пытаться услышать это, понять, что это такое идет, это же не… это не физический сигнал, вот то, что я студентам говорю: сюда идет физический сигнал показывает на ухо — децибелы, частоты, форманты, все такое, а становится-то музыкой оно в мозгу?
Ну в сердце, конечно, но про это я уже просто не знаю что сказать, но, во всяком случае, в этом пространстве, высокого уровня пространстве, причем в подготовленном. То есть если ты ничего в этом не понимаешь, то этот звук останется звуком физическим, он музыкой не станет. А вот для того чтобы он стал именно этим, требуется большой труд, внутренний труд, не чтение обязательное учебников истории музыки, хотя это отнюдь не вредно, но вот именно внутреннее сосредоточение. Я сейчас, кстати, первый раз об этом думаю. Вообще, замечательно, что вы сказали, что вера, как состояние внутреннего мира. Мне, разумеется, никто, включая меня, не задавал так вопрос, поэтому мои ответы спонтанные. Но они очень целостные, потому что в принципе это совершенно сочетается с тем, что вы говорили про молитву, и просто соединяет эти две вещи. Но это трудно, это трудно.
Трудно, и это особая волна, как вы сказали, вот и про молитву… То есть ты то попадаешь, то не попадаешь, и более того, ты даже это осознаешь, вот я себя ловила на том, что не получается. А что для вас, опять же, если взять уже не веру вообще, а вот, скажем, путь христианский, который много чего предполагает: что-то надо прочитать, что-то надо попытаться сделать с собой, наверное, это самое главное и так далее. Вот что самым сложным для вас является здесь? Самым сложным является то, что у меня не было никакой религиозной плохое слово подготовки с детства, я… этого не было в семье. То есть была моя бабушка, которая была религиозным, разумеется, человеком, но она не учила меня, понимаете. Я потом уже, когда я стала взрослой, и я начала понимать, что она глубоко религиозный человек, но это не было… Короче говоря, самим доходить до этого надо было и это неправильно. Я думаю, нет. Я думаю, что с детства нужно… нужно попадание в этот мир.
Другой вопрос, что может потом человека начать драть на части: ему не нравится, он может отказываться… Но ему будет куда вернуться, да? Да, но когда ты неофит совсем… То есть, поскольку я заканчивала университет как гуманитарий, и даже до того, как туда поступить, я думала, не поступать ли на историю искусств: я технически много чего знала, ну — много, мало, конечно. То есть не была безграмотна в смысле истории: кто, когда писал, чего там, античная литература — это я знала, но мы же не про это говорим, совсем не про это. Это про сюжеты, а вот другое — нет, оно как-то само. А вот вы часто говорите, что, как ученый, вы задаете вопросы, и вопросов-то меньше не становится и так далее. А вот если эту профессиональную составляющую убрать, какие еще у вас к Богу есть вопросы? Ну вообще, я вам скажу, вопросы вы задаете… Может быть, их нет. Нет, они есть, но смею ли я их задавать?
И это не кокетливый ответ, я всерьез говорю. Мой… Я бы сказала так: кто мы? Зачем мы сюда попали? Зачем мы Вселенной? Почему мы люди… почему мы созданы с таким сознанием, которому хочется разгадать среди прочего законы природы? Это меня давно интересует, я это даже в аудитории сто раз уже говорила. Природа сама все знает, она действует уже, законы действуют независимо от нас. Для чего понадобилось существо, которое разгадывает те законы, по которым Господь устроил мир?
У меня, вообще-то, нет ответа. Поговорим о свободе воли. Пушкин гениальный, абсолютный гений, и он гений именно… да. Фото Владимира Ештокина Это про что, это про мозг, который нами управляет? Ну это еще про его невероятное чувство юмора, полную внутреннюю свободу: как хочу, так и пишу, что хочу, то и сочетаю. Вот это сочетание самого верха и вот таких, как бы легких таких вещей, вот это, мне кажется, признаки гения, это то, что… Ну вот Моцарт-то, то, что мы знаем, мы же не знаем, ну я, по крайней мере, не знаю, почему вот эта вот лучезарность его такая, вот одновременно мучительная, и одновременно он какой-то солнечный зайчик такой, ребенок такой светлый весь, в золотых кудрях, что называется. Вы намекаете на свободу воли, да? Ну да, ну вот: «не буду есть, подумала — и стала кушать», да, потому что решила — не прикоснусь!..
Да, это блестяще. Но это же нас выводит, собственно, к самому главному, вообще-то, вопросу: мы насколько… у меня есть книжка, у нее на обложке написано: Are we hardwired? Я когда первый раз наткнулась просто ночью в компьютере, ну не ночью, поздно вечером наткнулась на научную статью, из которой следовало, что мозг принимает решение за некоторое, в скобках — большое, количество секунд, не миллисекунд, до того, как человек об этом думает, что он принял решение, меня просто качнуло, у меня в прямом смысле просто потемнело все — минутку, а о чем вообще тогда идет разговор, кто в доме хозяин? Я, естественно, стала это выяснять у коллег, в том числе у авторов статьи, это норвежцы были, более того, оказалось, что я этого человека хорошо знаю, который был последним из авторов, на самом деле, он руководитель этого мозгового центра в Бергене. И я ему просто позвонила и говорю: «Я подозреваю, что у вас опечатка, что вы забыли букву «m», что еще на миллисекунды я согласна, но мы же понимаем, что там другие скорости, но на секунду я не согласна». Он говорит: «Никакой опечатки нет, это так и есть». Я говорю: «Ну ты же понимаешь, что из этого следует? Что мы здесь вообще ни при чем, что мы — просто очень хорошо сделанная программа, которая сама по себе и действует».
А там еще, в других научных работах, еще гадость нам подсунута, а именно: что мозг еще посылает нам сигнал утешительный, что, мол, ты не волнуйся, такая психотерапия, что это ты и есть, ты все сам сделал… Понимаете, это тема, которая очень серьезно обсуждается, как в философии, понятно, так и в нейронауках сейчас, об этом много пишут, потому что это опасный момент такой. Татьяна Владимировна, а у меня знаете здесь какой вопрос, он, наверное, абсолютно дилетантский. Я внимательно слушал и читал, вы часто говорите о том, что когда вам объясняют ваши коллеги или, отвечая на этот вопрос, говорят: «Ну вот там сигнал от мозга к руке, там взять стакан…» Вы говорите: «Это я понимаю, вопрос в том, что между этим происходит? А разве нет разницы при принятии решений, условно говоря, когда вот я сейчас беру стакан, хочу взять стакан, и мы объясняем, что это мозг решил, и когда я выбираю спутницу жизни? А, это, разумеется, разные вещи. То есть мы же говорим о свободе воли, во втором случае она принципиальна. Нет, вот это легко как раз, потому что эта вторая большая по времени или выглядит как большая, вот это да, тут у нас со свободой воли, я думаю, вопросов нет, если она присутствует. Но мы не можем сделать вид, что там, в этом маленьком мире, что там не играет какая-то программа, понимаете, вот там, где миллисекунды, вот что страшно-то.
Хорошо, а когда выбор нравственный, но вот такой, не растянутый во времени? Помните этот замечательный анекдот про советского дипломата, который идет по какому-то там злачному району и внутренний голос говорит: «Заходи в заведение». Советский дипломат говорит: «Нет, не пойду», второй раз, а на третий раз внутренний голос говорит: «Ты как хочешь, а я пошел». Вот здесь есть… А, вот именно, нет, я понимаю. Во-первых, здесь мы начинаем ступать на очень — у нас нет сложных областей с вами в разговоре, как выяснилось, — на очень такую почву, а именно: у нас одна личность внутри или не одна? Я не намекаю на то, что знают медики и что прямо называется multiple personalities — это, кстати, редко встречается, вот я с психиатрами говорила об этом, это не то что там каждые десять дней они наталкиваются на такого пациента, это бывает редко — редко, но метко, потому что описан пациент, у которого тридцать две, что ли, личности. Что мозг устраивает, вы понимаете, какую он устраивает вещь? Но я не хочу сюда съехать, а хочу сказать, что в менее трагической ситуации мы же: то вдруг ты себя ведешь как ну не то что как ангел, но как хороший добрый… вдруг в тебе какая-то дрянь такая появляется, когда ты начинаешь себя вести, как совершенно другая личность.
Ведь это же есть! Можно, конечно, говорить себе, что этого нет и я не такой, но надо же честно. Это первое. Второе, я думаю… даже не второе, а продолжение первого, там много параллельных процессов идет, поэтому ведь бывает, что ты собираешься делать одну вещь, а делаешь другую, я сейчас не нравственный выбор имею в виду. Ну собирался там, я не знаю, книжку читать одну, это по вашему анекдоту, а пошел… Со мной позавчера это было: пошла я к полке зачем-то, потянулась туда, у меня не было никакой идеи, что я собираюсь оттуда взять, я вынула книжку Поппера, положила ее в сумку и ее читала вчера в «Сапсане». У меня не было этой идеи, понимаете, вообще, мне как бы и незачем, и я ее раньше читала, я не знаю зачем, что меня туда понесло, и когда я ее открыла, я поняла, что это ровно то, что мне сейчас нужно читать, что мне нужно писать сложную статью, и я читала.
От простых «не сморкайся за обедом» и «не толкайся локтями» до сложных этических принципов. И эти этические принципы оказались разрушены. Кулак против культуры. Если ценность старого мира в том, что важнее тот, у кого губная помада дороже, тогда поделом ему и досталось. А на что нам ориентироваться? Философы, например, ссылались на золотой век. Он вообще когда-нибудь был? Примет этого полно — многие из них у меня на полках стоят: великая литература, великая философия, великая музыка, великое кино, великая живопись. Все это и нужно изучать. Сергей Петрович Капица, с которым я имела счастье подолгу разговаривать, утверждал, что образование должно перейти от запоминания к пониманию — тогда и откроются новые смыслы. А сооснователь петербургской классической гимназии Лев Лурье объяснил, почему их школьникам преподают латынь и греческий, хотя ясно, что они не будут заниматься античной литературой или историей. Детей учат мышлению и правилам, для того чтобы они подчинились закону. Что касается золотого века, то я бы так ответила: всегда было все. Одновременно существовало и хорошее, и плохое. Например, спартанцы: с одной стороны, общество победителей, с другой — они не подходящих по жестко заданным параметрам детей со скал бросали. У спартанцев и исследователей генома, кажется, есть много общего. Ученые-генетики ставят перед нами сложные этические вопросы, на которые мы пока не знаем, как ответить. Или знаем? Мы подобное уже проходили. Была наука евгеника, изначальной идеей которой было улучшение генома, то есть избавление человечества от плохих генов. Но ее в итоге превратили в чудовищный эксперимент. Смотрите, что происходит сейчас: вот написано у человека в геноме, что вероятна шизофрения, мы влезем, немного поковыряем — и не будет у него никакой шизофрении... Гордыня наша, которая, кстати, и привела нас к пандемии коронавируса, убеждена, что мы про этот геном знаем все. А это не так. Исправив один кусочек, мы такое можем натворить! Вы уверены, что влезая в микромир с кувалдой ничего там не напортите? Может, стоит поскромнее себя вести? С искусственным интеллектом тоже? Я много общаюсь с профильными учеными, не то чтобы я из-под пня вылезла и боюсь робота-пылесоса. Специалисты, у которых не просто отвертки в руках, но еще и мозги в голове есть, всерьез опасаются, что когда мы доиграемся до того, что эта зараза электронная станет самообучающейся, мы с ней конкурировать не сможем. Смотрите сами, хотя бы в том, что ей не нужно ни еды, ни воды, ни сна.
Более того, они хотят учиться. Если раньше преподаватель заболевал или уезжал в командировку, для студентов это было радостью. Сейчас всё наоборот: если я вдруг по каким-то причинам пропущу лекцию, в ста случаях из ста меня спросят, когда я смогу её всё-таки прочитать. О статистике Меня часто спрашивают, отличается ли мозг женщин или мужчин? Да, отличается: в каких-то вещах один эффективнее, в каких-то другой. Но тут встаёт вопрос: что такое мозг мужчины и мозг женщины? Это некое несуществующее «среднее». Средний мужчина — это какой? Средняя женщина — это кто? К сожалению, наука не живёт без статистики, ей деваться некуда. Но статистика означает, что нужно в одну кастрюлю поместить картошку, свёклу и капусту, ложкой размешать, разделить и получить среднее по борщу. Это же идиотизм! Даже когда мы изучаем какие-то тонкие вещи в мозге, который решает арифметические задачи, я должна исследовать несколько человек и после этого вывести какую-то среднюю величину. Хотелось бы узнать, кто эти несколько человек: два алкоголика, два академика, две домохозяйки, две балерины, трое умных, один дурак, парочка таких, как я — умных, но не умеющих считать? Если это всё сложить и разделить, что это будут за сведения? Эта информация никому не нужна и сразу отправится на помойку. Поэтому мировая наука сейчас всё чаще переходит к так называемым case studies, то есть изучает конкретную ситуацию, один пример, одного человека. О наступлении киборгов и технологиях, которые могут разделить общество На протяжении скольких-то лет будут существовать части нашей планеты, которые ещё не добрались до высоких интеллектуальных технологий. Они будут выброшены из хода событий: они ещё там, а мир уже здесь. Это, если хотите, касты. Но будет и другое деление, уже внутри «цифрового» мира. Технологии высокого уровня будут доступны не всем — это и дорогое образование, и так называемая «киборгизация»: человеку можно заменить коленку, сердце, тазобедренный сустав, можно вживить в голову чип, который увеличит его память в разы. Обычные люди не смогут с ним состязаться, у нас не может быть таких скоростей. То есть здесь появляются и юридические, и психологические вопросы. С другой стороны, скорость — это единственное, в чём нас обогнали компьютеры. Человеческий мозг может такое, чего не может больше никто. Это масса параллельных процессов, это решения, которые принимаются неизвестно как, в том числе интуитивно. Недаром Эйнштейн говорил, что интуиция — священный дар, а разум — её покорный слуга. Мы должны решить: если мы соревнуемся, кто быстрее и кто лучше считает, то наша цивилизация закончилась, потому что устройства точно будут делать это лучше нас. Но мы можем такое, о чём компьютеры не только не могут мечтать к счастью, они пока не мечтают. Они просто не поймут, о чём вы говорите. Они не могут создавать произведения искусства. Правда, Сколково нас убеждает, что у них есть программа, которая за четыре минут пишет картины не хуже Дюрера. Ну, пусть сами на это и смотрят. О своём пути в науку Я отнюдь не сразу выбрала этот путь. Я родилась в семье учёных. Мама была лингвистом и занималась тем, что сейчас бы называлось вычислительной лингвистикой. Папа был профессором в области прикладной физики. Воспитывали меня жёстко: я вообще не помню, чтобы у меня было свободное время. Занималась немецким, французским, меня учили музыке и балету. Я училась в очень хорошей английской школе, она тогда была единственной в Советском Союзе.
Татьяна Черниговская. Интервью Софико Шеварнадзе.
Гость: Татьяна Черниговская – ученый в области нейронауки и психолингвистики, а также теории сознания. Эксклюзивное интервью с Татьяной Черниговской. «Если мозг будет заниматься мурой, он и сам превратится в муру», – предостерегает Татьяна Черниговская. Запрещается изготавливать и распространять продукты на основе выступлений Т. В. Черниговской, вырезать фрагменты из лекций и интервью, добавлять в них собственные титры и названия. Искусственный интеллект, нейросети, чат-боты типа GPT4 "кормят языком", и их бесконтрольное стремительное развитие опасно для человека, считает профессор Татьяна Черниговская.
1 Комментарий
- Татьяна Владимировна Черниговская
- Татьяна Черниговская — Надежда Стрелец
- Татьяна Черниговская: «Моя главная претензия к мозгу в том, что он населен бомжами»
- «Нам нужен парадигмальный прорыв, который позволит смотреть на мозг иначе» – Татьяна Черниговская
- Татьяна Черниговская – Telegram
- Другие статьи автора
«В мире рухнуло сразу всё». Татьяна Черниговская о цивилизации праздности и недоверии к информации
Профессор Татьяна Черниговская – известный российский нейроученый, глава Института когнитивных исследований СПбГУ, член-корреспондент РАО – посетила Первую. Интервью с Татьяной Черниговской о развитии когнитивных способностей мозга и некоторых особенностях его работы. Татьяна Черниговская высоко оценивает деятельность Пятигорского государственного университета, возглавляемого ректором Александром Горбуновым. •. Татьяна Владимировна Черниговская — советский и российский специалист в области нейронауки и психолингвистики, член-корреспондент РАО. Свежие новости и статьи по теме «Татьяна Черниговская» на Это должно быть теоретическое открытие, которое позволит смотреть на мозг иначе. В интервью РИА «Новости» Татьяна Черниговская, глава Института когнитивных исследований СПбГУ, член-корреспондент РАО, профессор, в ответ на вопрос о самом важном выводе из общения с Далай-ламой и другими буддийскими монахами-учеными сказала.
Правила жизни Татьяны Черниговской
Научившись на нём играть, можно добиться много. Нельзя бояться ошибок. Постоянное напряжение от того, что у вас что-то не получилось — худшее, что вы можете себе причинить. Он учится всё время.
Вопрос только в том, что ему предлагают. Мозг людей, знающих больше одного языка, имеет преимущество перед мозгом тех, кто знает всего один язык. Учить иностранную речь полезно.
И это ещё один способ отодвинуть болезнь Альцгеймера. То, чему вы научились, начинает влиять на гены. Ловите дополнительную порцию вдохновляющих слов: Открытие нельзя сделать по плану.
Но есть существенная добавка: гениальные мысли приходят только подготовленным умам. Таблица Менделеева не просто приснилась ему, он долго до этого работал над ней, мозг продолжал мыслить, и просто «щёлкнуло» в какой-то момент во сне. Если тебе скучно жить — значит, ты совсем не развиваешься.
Тренируйте мозг постоянно. Важно найти для себя подходящие методики и регулярно их практиковать. Но, родившись гением, можно им не стать.
Если нейронная сеть тренированная, особенно с детства, то память будет ухудшаться с гораздо меньшей скоростью. Главная беда современных детей — это амбиции их родителей. Неважно, знает ли ребёнок точные даты исторических событий.
Важно, чтобы он понимал, что и почему происходит на этой планете.
Он качественно отличается от других. Именно поэтому петербургский Институт мозга человека так отличается от аналогичных, казалось бы, исследовательских институтов в большинстве других стран — своим основным предметом исследования. Ведь даже изучив каждый нейрон в отдельности, разложив на составляющие всю нейронную сеть человека, вряд ли получится понять, как зарождается у нас та или иная мысль, как мозг справляется со множеством задач и проблем, которых просто нет и не может быть в голове у шимпанзе или собаки. Как призналась Татьяна Черниговская, больше всего в человеческом мозге её до сих пор поражает невероятная гибкость: — Человек находится в постоянно меняющейся среде. Она меняется как физически, так и социально. Меняются и ваши взгляды на неё.
Сегодня вы этого человека любите, а завтра ненавидите, сейчас ситуация такая, а уже через полчаса она другая. И больше всего меня поражает, как мозг справляется с многозначностью: один и тот же объект может значить совершенно разно в зависимости от того, кто, что и кому сказал, когда, откуда что взялось. Мозг никогда не находится в ситуации, которая была. Это меня больше всего поражает: как мозг может справляться с постоянно меняющейся ситуацией и, при этом, не свихнуться. Время перелома в нейронауке — Мы сейчас находимся на сломе научных парадигм, — заявила Татьяна Черниговская в беседе с журналистами. Подобные сломы, отметила профессор, происходят именно в институтах, подобных нашему Институту им. Бехтеревой — благодаря тому, что здесь фундаментальная наука соседствует с прикладной.
Возможность изучать в клинике патологии мозга позволяет учёным лучше понять, по каким принципам функционирует мозг здоровый. Так что же это за кардинальный поворот в науке о мозге? По словам Татьяны Черниговской, идея это довольно свежая. Фундаментальная наука, отметила нейролингвист, не любит уходить в «тонкие материи», предпочитая то, что можно потрогать, увидеть или хоть как-то измерить. Именно поэтому изучение мозга ведётся сейчас, в первую очередь, на основе исследования нейронов и самой его материи. Но так познать все его тайны невозможно. То есть мы можем подобраться к мозгу человека через язык, через музыку и через изящные искусства, которые по разным дорогам ходили, — уверена Черниговская.
Совсем недавно профессор прочитала в Москве лекцию именно на вариацию данной темы.
По её инициативе в 2000 году была открыта узкая специализация психолингвистики на кафедре языкознания филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Эта удивительная женщина уже более 30 лет занимается изучением вопроса, как всё-таки работает человеческий мозг и что влияет на его функционирование.
Она считает, что сугубо медицинский подход здесь недопустим. Помимо физико-биологических исследований, необходимо детально разбираться в психологии, лингвистике, химии. Не стоит забывать и про передовые быстро развивающиеся нейронауки, в том числе искусственный интеллект.
Фото: istockphoto. Татьяна Черниговская — частый гость на телевидении. Она — автор многочисленных книг.
У неё есть даже свой подкаст в лектории. Черниговская в одном из интервью сравнила мозг с губкой, которая впитывает всю полученную извне информацию. А потому советовала читать только хорошие книги, смотреть хорошие фильмы, слушать качественную музыку и общаться с уравновешенными умными людьми.
Ловите подборку выдережк из интервью и цитат Татьяны Черниговской, которые раскрывают интересные факты и вдохновляют на новые открытия — о себе и о жизни. Наш мозг — это компьютер, который работает по своим правилам и законам. Люди должны работать головой, это спасает наш мозг.
Чем больше он включён, тем дольше сохранён. Наталья Бехтерева написала научную работу, где доказала, что умные живут дольше. Но это утверждение — неправда.
Всё зависит от того, заставляете ли вы мозг работать. Вам должно быть регулярно сложно и трудно. Если не давать мышцам нагрузку, то они атрофируются.
Александр Каплан — нейрофизиолог и психофизиолог, один из самых известных экспертов в области нейроинтерфейсных технологий. Доктор биологических наук, профессор биофака МГУ имени М. Ломоносова, заведующий лабораторией нейрофизиологии и нейрокомпьютерных интерфейсов, лауреат премии Правительства Российской Федерации в области науки и техники.
Что думает Татьяна Черниговская об образовании, ЕГЭ и атаке киборгов?
Татьяна Черниговская — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. Эксклюзивное интервью с Татьяной Черниговской. Главная» Новости» Черниговская татьяна владимировна последние выступления. Татьяна Владимировна Черниговская — профессор, доктор биологических наук, доктор филологических наук, ученый в области нейронауки и психолингвистики, а также теории сознания. Интервью с Татьяной Черниговской. Об этом в интервью «Фонтанке» рассказала советский и российский учёный в области нейронауки и психолингвистики, доктор биологических наук, доктор филологических наук, профессор СПбГУ Татьяна Черниговская.
Татьяна Черниговская о генах и способностях: «Кто такие наши дети?»
Это алгоритмические процедуры, метафорой этому является компьютер, который гоняет единицы и нули. Но у нас есть другая часть — это суперкомпьютер, аналоговый, мы не знаем что это такое, и как действует. Если получится, что компьютер, облако, не важно, осознает себя как «Я», как персону, это значит, что него появятся собственные планы и мы в эти планы можем не входить. Учитывая их мощность, они нас вырубят в три минуты. Это я специально пугаю! Николай Усков: Но кто будет в розетку то их подключать? Татьяна Черниговская: Да сами они и будут. Фотосинтез себе устроят, будут питаться солнечной энергией, да все, что угодно. А мы будем веселиться со своей нефтяной иглой, пока не надоест… Про женщин и мужской мозг Николай Усков: В России почти все финансовые директора и бухгалтеры — женщины.
То есть люди, которые управляют финансами всех самых богатых компаний, это женщины. Как вы думаете, с чем это связано? Татьяна Черниговская: Начну издалека. Мне часто задают вопросы о различии мужского и женского мозга. Они отличаются, но не так, как об этом в популярной среде говорят. Обычно отмечают, что у женщин мозг меньше, но размер здесь вообще не при чем. Собирают же мозги у ушедших в иной мир выдающихся людей. Эти выдающиеся мозги вовсе не какие-то особенно крупные.
Особенно крупные мозги как раз у больных людей! Дело в качестве мозга. У мужчин гораздо меньше связей между разными частями мозга внутри каждого из полушарий. Я думаю, что это из-за основной женской роли в эволюции. Потомство ведь нужно охранять. Это значит, что нельзя со всеми ругаться, нужно уметь договариваться. Женщина — хороший переговорщик. Я бы сказала, что у женского мозга более эффективная работа.
Это первая часть истории. Зато экстремальные вещи в мужском мозге гораздо сильнее. Если дурак, то такой дурак, каких среди женщин еще поискать нужно. Если гений — то, разумеется, мужчина. Очень мало выдающихся женщин. Например, феминистки. Я как-то в Нью-Йорке в кругу таких женщин, по дурости своей, пустилась в дискуссию. Они все на меня накинулись, говорили, что им воли не дают и прочее.
А вот если бы волю нам дали из нас бы столько всего вышло Моцартов, Бетховенов и Шопенгауэров. Уже давно волю дали! Ну и где они? Я что-то не вижу. Понятно, что вы можете перечислить всех самых известных женщин, но их ряд все равно очень мало. Поэтому я думаю, что великие женщины прошли очень сильный отбор. Они действительно вылезли, раздвигая все леса и кущи. Если мужчина — дурак, то такой дурак, каких среди женщин еще поискать нужно Николай Усков: А как вы думаете женщина лучше считает?
Татьяна Черниговская: Нет, я так не думаю. А зачем ей вообще считать? За неё монстр железный все посчитает. Я бы сказала, что женщина должна более гештальтную картину видеть. То есть она не три плюс два лучше делает, она просто видит шире: те вещи которые высоко и виртуозно поставлены, мужчина может их не увидеть. Николай Усков: А женщина терпеливее, чем мужчина? Татьяна Черниговская: Мне кажется, нет. Я не специалист в этой области.
Поэтому отвечу так: много лет назад у нас дома был один известный московский психолог, специалист по экстремальной медицине. Мы обсуждали вопрос о том, что в России министром обороны нужно сделать женщину. Несмотря на то, что он человек относящийся ко многому с юмором, его взорвало. Он сказал, что если такую-то женщину сделать министром обороны, то она сметет всю Европу, включая Исландию. Любой специалист по криминальной психологии вам скажет, что если женщина уже встала на криминальный путь, она страшно жестока, и ее не останавливает ничто. Поэтому это миф о том, что все женщины мягкие и нежные создания. Про воспитание Николай Усков: Гендерная тематика сама по себе любопытна, но есть ещё один очень важный момент. Мы совершенно теряем какие-то аспекты нашей культуры такие, как чтение, передача знаний от отца к сыну, книга ушла на второй план, коммуникации стали виртуальными.
Вот я в детстве жег помойки, а мой сын из дома начал выходить только когда у него появилась девушка. Видимо, по интернету уже не получалось. Как с этим бороться, что нас вообще ждет? Или, может, быть они найдут какой-нибудь способ получать те же знания, которые получали мы? Татьяна Черниговская: Все согласны с тем, что мы уже ввалились в какой-то совершенно новый тип цивилизации. Хорошо это или плохо — даже бесполезно обсуждать. Это совсем другие скорости. Недавно я узнала такое новое слово как «нечеловекомерный мир».
То есть скорости на которых все идёт это наносекунды, расстояние это нанометры и существа живые в этих мирах не живут. Это микромир и мы в него ввалились. Война будет выиграна или проиграна монстрами, которые живут в этих мирах и, возможно, мы этого даже не успеем увидеть. Мы попали в мир, который нам несоразмерен и мы не знаем, что с ним делать. Как нам быть в нём? Николас Карр пишет, что раньше он был искусственным ныряльщиком, нырял в знания глубоко, медленно, а теперь он искусственный серфингист, который с огромной скоростью носится по поверхности и даже не успевает нырнуть глубже. Теперь это абсолютно другой мир, люди не умеют читать линейно длинные тексты. Профессора физфака дали своим отборным студентам задачку написанную не формулами, а словами и они не смогли её решить.
Это интеллектуальная элита, которая не в состоянии прочесть маленький кусочек текста. Школьники не воспринимают текст больше одной страницы, а мы в этом подыгрываем. Когда ребенок читает дайджесты по «Преступлению и наказанию» это совсем другое. Достоевский не писал этого. Да, это очень сложна литература, ребенок не может её читать, но тогда это значит что вся классическая литература должна быть убрана из программы, что безумно. Читать также: Задайте ему всего один вопрос, чтобы сразу улучшить ваши отношения Николай Усков: Может быть они прочтут это позже? Татьяна Черниговская: Если это будет входить в сферу их интересов. Зачем вообще читать.
Если это будут только прагматики, то это не выходит в сферу полезности. У меня часто спрашивают, пользуюсь ли я электронными книгами. Конечно, пользуюсь, чтобы читать многочисленные диссертации, работы и не носить весь этот груз в сумке.
Меньше чем за сутки трансляцию на официальном youtube-канале Московского института психоанализа посмотрели более 8 000 раз. В зале не было свободных мест. В числе зрителей — студенты и сотрудники института, представители деканата во главе с ректором Львом Игоревичем Суратом. Открыл лекторий А.
Асмолов, сравнив Большой Биологический лекторий с театром исследований о мозге. Представляя главную гостью встречи, он сказал: «Татьяна Черниговская делает то, что мало кто может сделать. Она выступает как блистательный интеллектуальный соблазнитель, великий мотиватор. Когда в аптеках антидепрессанты раскупаются с космической скоростью, сделать так, чтобы люди шли слушать про науку, сознание, загадки мозга, и есть великая экзистенциальная терапия». Тон беседы задавала Ольга Сварник. Вместе с экспертами она искала ответы, какова сегодня ситуация в нейронауках, есть ли животрепещущие вопросы в этой области, на какие уже удалось ответить, а к каким мы только приближаемся.
Люди должны работать головой, это спасает наш мозг. Чем больше он включён, тем дольше сохранён. Наталья Бехтерева написала научную работу, где доказала, что умные живут дольше. Но это утверждение — неправда. Всё зависит от того, заставляете ли вы мозг работать. Вам должно быть регулярно сложно и трудно. Если не давать мышцам нагрузку, то они атрофируются. С мозгом так же. Важно понимать, что наш мозг постоянно меняется. И мы должны адаптироваться к этим изменениям. Мозг принимает решение за 30 секунд до того, как человек это решение осознаёт. Подобный промежуток времени огромен для мозговой деятельности. Потому встаёт вопрос: кто принимает решение — человек или его мозг? Просто большинство данных лежит в папке «другое». Мы должны серьёзно относиться к нашему мозгу, ведь он же нас обманывает. Если вспомнить про галлюцинации, то человека, их видящих, почти невозможно разубедить в том, что их не существует. Для него они так же реальны, как для большинства предметы, находящиеся рядом. Так какие у нас есть с вами основания полагать, что то, что сейчас происходит с нами — это реальность, а не галлюцинация? Мозг работает на максимальных оборотах именно потому, что ему необходимо выполнять трудные задачи. Сложная работа — это лекарство для мозга.
Доктор биологических наук, доктор филологических наук, член-корреспондент РАО. Заслуженный деятель высшего образования и Заслуженный деятель науки РФ. Профессор кафедры общего языкознания СПбГУ, заведующая лабораторией когнитивных исследований и кафедрой проблем конвергенции естественных и гуманитарных наук СПбГУ. Лаб: все выпуски.
Татьяна Черниговская. Интервью Софико Шеварнадзе.
Гением можно только родиться. Хорошее образование — отличное дополнение к гениальности. Но оно не сделает гением того, кто им не рождён. Язык — помощник У каждого из нас свой мир. И нам немного помогает в этом «ужасе» человеческий язык, возможность объясняться. Язык — это некоторый интерфейс между Вселенной, нами и нашим мозгом. Мозг — обманщик Мозг может играть и обманывать.
Вот мы с вами видим на столе стакан. Мозг нам подсказывает, что это стакан. Он так решил. И для нас это реальность. А человек с галлюцинациями видит на столе зелёных чертей и слышит голоса — ему тоже мозг это говорит. И это его реальность.
И нет никакого способа доказать, что это не так. Мозг порождает миры сам. Бывает страшно Мы вошли в опасную фазу цивилизации. Мы начинаем влезать в зоны, куда не входили никогда. Кто мы на самом деле? Насколько мы свободны в своих решениях?
Насколько мы запрограммированы генетически. Как будут влиять на нас знания, которые растут тоннами каждый день? Никто не знает. Человек — это память Человеческая память организована иначе, чем компьютерная. В компьютерной — файл лежит в определённой точке. А биологическая память распределяет всё очень странным способом.
Вот, скажем, где именно лежит «собака»? Если слово «собака», то оно в той зоне, которая занимается словами; если запах собаки — в том месте, где запахи. А если собака мне вчера разбила любимую чашку — то она будет там, где лежат дорогие сердцу вещи. Можно сказать, что человек — это то, что мы помним. Если случится беда и нам, не дай бог, откажет память, то мы перестанем существовать как личность. Фрагмент картины Сальвадор Дали «Постоянство памяти», 1931 год Запахи как подсознательное Запахи — самое подсознательное или бессознательное из всех наших сенсорных модальностей.
Это мы унаследовали от животных, правда, почти утратив способность к анализу запаху. Запахи очень сильно влияют на наше состояние и воспоминания. Это прямой вход в мозг.
Черниговской содержат результаты интеллектуальной деятельности, переработка и распространение которых без согласия автора, нарушает Закон об Авторском праве. Просьба ко всем, кто занимается подобной деятельностью и распространением этих материалов в сети Интернет в частности в социальных сетях, на видеохостингах и т. Также были подведены итоги года. В 2023 году Союз запустил новый проект GMA Awards — конкурс образовательных продуктов, в котором приняли участие 12 образовательных организаций из 7 стран мира.
Данным термином называют настолько развитый и совершенный компьютер, который уже не сможет контролировать человек. Эта вещь начнёт жить уже своей собственной жизнью, на которую мы, как человечество, уже повлиять не сможем. Иными словами, если мы выпустим этого «джина из бутылки», то мы уже никогда не сможем загнать его обратно. При этом, мы совершенно не можем предсказать заранее, как этот сверхинтеллект поведёт себя с нами — с теми, кто его создал. Возможно, он увидит в продолжении нашего существования угрозу для продолжения своей собственной работы. Парадоксальным образом это может привести к тому, что наше же собственное детище захочет поместить нас в изоляцию — в некий заповедник, подобному тому, как мы поступаем со многими видами животных, которых мы хотим сохранить на этой Земле, но которые должны содержать в таких условия, когда они не представляют никакой угрозы для нас самих. Ровно тоже самое может произойти и с необычайно развитым искусственным интеллектом, полагает Черниговская.
Потому встаёт вопрос: кто принимает решение — человек или его мозг? Просто большинство данных лежит в папке «другое». Мы должны серьёзно относиться к нашему мозгу, ведь он же нас обманывает. Если вспомнить про галлюцинации, то человека, их видящих, почти невозможно разубедить в том, что их не существует. Для него они так же реальны, как для большинства предметы, находящиеся рядом. Так какие у нас есть с вами основания полагать, что то, что сейчас происходит с нами — это реальность, а не галлюцинация? Мозг работает на максимальных оборотах именно потому, что ему необходимо выполнять трудные задачи. Сложная работа — это лекарство для мозга. Психолог Анна Тэжик рассуждает на эту тему и даёт советы тем, кто попадает во вторую категорию: Почему одни живут как им нравится, а другие вынуждены постоянно приспосабливаться? О саморазвитии Великая литература, особенно великая поэзия, ярко демонстрируют возможности языка, которыми люди не хотят пользоваться. Язык невероятно богат, но это лишь инструмент. Научившись на нём играть, можно добиться много. Нельзя бояться ошибок. Постоянное напряжение от того, что у вас что-то не получилось — худшее, что вы можете себе причинить. Он учится всё время. Вопрос только в том, что ему предлагают. Мозг людей, знающих больше одного языка, имеет преимущество перед мозгом тех, кто знает всего один язык. Учить иностранную речь полезно. И это ещё один способ отодвинуть болезнь Альцгеймера. То, чему вы научились, начинает влиять на гены.
Татьяна Черниговская — Надежда Стрелец
О том, как участники проектной программы справляются с изучением новой научной области, Татьяна Владимировна рассказала в интервью. Часто мифы об устройстве и возможностях мозга оказываются менее удивительными, чем факты — на этом настаивает доктор филологических и биологических наук, один из ведущих когнитивистов России, профессор Татьяна Черниговская. Нейролингвист, профессор Санкт-Петербургского госуниверситета Татьяна Черниговская в интервью «Комсомольской правде» рассказывает о возможностях нашего мозга.