John William Polidori was born on 7 September 1795 in London, the oldest son of Gaetano Polidori, an Italian political émigré scholar, and Anna Maria Pierce, an English governess.

John William Polidori was the eldest son of Gaetano Polidori, an Italian politician and scientist in exile, and Anna Maria Piere, an English governess. Полидори, шотландец итальянского происхождения, состоял медиком при весьма значительной фигуре в литературе начала XIX века — лорде Байроне. В 1816 году доктор Полидори поступил в Лорд байрон служил его личным врачом и сопровождал его в поездке по Европе. После чего стоит удалить с этих страниц категорию Категория:Импорт/ Полидори, чтобы ссылки на них не дублировались на этой странице. Импорт/ Полидори.

Джон Полидори

Рипли персонаж, списанный с лорда Ратвена ,замороженный в конце XVIII века, возрождается в наше время и становится успешным бизнесменом. В 2007 году по мотивам рассказа был снят испанский короткометражный фильм The Vampyre by John W. В 2016 году студия Britannia Pictures анонсировала полнометражную адаптацию «Вампира». Производство фильма планировалось начать в конце 2018 года, а съёмки провести в Великобритании, Италии и Греции. Режиссером фильма был назначен Роуэн М.

Эш, а релиз намечен на октябрь 2019 года, но после перенесён на 2021 год. Титульная страница первого издания на русском 1828 Первый перевод «Вампира» на русский язык был сделан Петром Васильевичем Киреевским , опубликовавшим в 1828 году рассказ отдельным изданием с примечаниями и другим переводом неоконченного сочинения Байрона.

Уволенный Байроном, Полидори путешествовал по Италии, а затем вернулся в Англию. Его рассказ «Вампир», в котором фигурирует главный герой лорд Ратвен , был опубликован в апрельском 1819 году в номере New Monthly Magazine без его разрешения. В то время как в Лондоне он жил на Грейт-Палтени-стрит в Сохо.

К большому огорчению его и Байрона , «Вампир» был выпущен Байроном как новая работа. Собственный вампирский рассказ Байрона «Фрагмент романа» или «Фрагмент» был опубликован в 1819 году в попытке устранить путаницу, но, к лучшему или худшему, «Вампир» по-прежнему приписывался ему. Длинное богословское стихотворение Полидори под влиянием Байрона Падение ангелов было анонимно опубликовано в 1821 году. Смерть Полидори умер в Лондоне 24 августа 1821 года.

Его повесть «Вампир», главным героем которой стал лорд Рутвен, была опубликована 1 апреля 1819 года в «Нью мансли мэгэзин» как байроновское произведение. Сам Байрон пришёл в негодование и отправил в издательство письмо с протестом, отрицая своё авторство. Полидори пришлось публично рассказать об обстоятельствах создания повести, получившей к тому времени шумный успех. В ответ Байрон выпустил в свет свою подлинную повесть «Фрагмент романа». Однако вышедшие вскоре во Франции и Германии переводы «Вампира» продолжали приписывать авторство этого произведения Байрону. Полидори умер в Лондоне 24 августа 1821 года. В культуре Памятный «готический» вечер на вилле Диодати с участием Полидори неоднократно изображался на киноэкране: «Готика» 1986 , режиссёра Кена Рассела, «Лето призраков» 1988 , режиссёра Ивана Пассера, «Грести по ветру» 1988 , режиссёра Гонсало Суареса. События на вилле Диодати также являются основой сюжета романа Федерико Андахази «Милосердные» исп.

Однажды ночью в июне, после того, как компания читала вслух «Фантасмагорину, или Собрание историй о привидениях, духах, фантомах и проч. Мэри Шелли создала первоначальный набросок своего знаменитого романа «Франкенштейн, или Современный Прометей». Байрон написал фрагмент истории с главным героем по имени Август Дарвелл, но быстро отказался от этой задумки. Именно этот устный рассказ Байрона Полидори удержал в памяти, а затем на его основе создал небольшую повесть «Вампир» — это была первая история о вампиризме, опубликованная на английском языке. В том же году Байрон уволил Полидори, и тот отправился путешествовать по Италии, а затем вернулся в Англию, где обосновался в Норвиче. Он открыл медицинскую практику, но не преуспел и решил заняться литературой.

Джон Полидори «Вампир»

Вриколакс сначала выпивал кровь своих родственников и пил ее регулярно, а не раз в год. Также автором не упомянуты традиционные способы уничтожения вампиров. Тут уже упоминается о нескольких жертвах вампира, без названия их пола. Если обратиться к восточноевропейскому фольклору, то образ лорда Ратвена больше напоминает образ румынского вампира — моройи или стригойи. Они могли быть живыми людьми, обычно колдунами, что сочетается с более поздним упоминанием Ианфой «ночных оргий вампиров», происходившие в лесу, через который собирается ехать Обри.

К тому же клятва не сообщать о смерти лорда Ратвена в течение года, данная Обри, не является простым обещанием — Обри не в состоянии ее нарушить, даже когда он хочет этого. В желании лорда Ратвена быть похороненным так, чтобы первый луч восходящей луны коснулся его лица достаточно сложно отыскать фольклорные истоки. Возможно, Дж. Полидори придумал это, основываясь на представлениях о колдовской силе луны, бытовавших издавна в странах Западной Европы.

Таинственное воскрешение лорда Ратвена снова напоминает о румынских вампирах: по поверьям румын, человек, являвшийся живым вампиром, оставался им и после смерти, становясь соответственно вампиром мертвым. Но остается неясным, является ли некоторое соответствие румынским легендам простым совпадением или это осознанный замысел автора. Однако к греческим легендам о вампирах произведениеь Дж. Полидори не имеет почти никакого отношения.

Также существуют другие теории об источнике образа лорда Ратвена. Возможно, его прототипом был не Огаст Дарвелл герой «Фрагмента» Дж.

In 1994, construction workers laying the foundation for the Kontos Medical Sciences Building made a discovery. Twenty-five feet below ground, near the end of East Marshall Street, they found a well filled with human remains, leather shoes, glass bottles and mud. VCU called its chief archaeologist, L. Daniel Mouer, who could smell the decomposition. He found bones and what appeared to be hair and skin.

But VCU refused to delay construction and gave Mouer only a weekend to excavate the remains. When the deadline arrived, a backhoe plowed into the earth, pulling up the bones and dirt, and Mouer watched in disbelief. What was recovered included more than 400 bones belonging to at least 44 adults and nine children. Two rib bones belonged to an infant, and two more to a newborn. Many of the skeletons were incomplete. Researchers studied the skulls and determined most of them were of African ancestry. Throughout the 19th century, the school hired workers known as resurrectionists to illegally dig up bodies, often from the Shockoe Hill African burial ground, a mile north at the intersection of North Fifth and Hospital streets, wrote VCU archivist Jodi Koste in a report.

When the bodies served no further use, they were dumped in a well.

Besides his Vampyre novella Polidori wrote an enlightened essay opposing the death penalty which was published in The Pamphleteer in 1816. After a riding accident in Norwich in 1818 Polidori almost died and had the last rites administered he was a Catholic. His fascinating diary detailing his time with Lord Byron was published in 1911. He was buried in the old St Pancras churchyard but the later new railway buildings work meant that his remains were disturbed and now there is no trace of the monument that his grief stricken father erected. However Polidori has achieved a form of immortality via his vampyre creation which has become part of the popular imagination. Proc R Coll Physicians Edinb.

Именно этот устный рассказ Байрона Полидори удержал в памяти, а затем на его основе создал небольшую повесть «Вампир» 1819 г. В том же году Байрон уволил Полидори, и тот отправился путешествовать по Италии, а затем вернулся в Англию, где обосновался в Норвиче. Он открыл медицинскую практику, но не преуспел и решил заняться литературой.

Отзывы читателей

Все книги автора
Джон Уильям Полидори - John William Polidori
Джон Полидори «Вампир» — Студопедия
Джон Уильям Полидори. Вампир
Джон Уильям Полидори - John William Polidori

Джон Уильям Полидори - John William Polidori

Полидори, Джон Произведения[ править ] Не разобранные произведения[ править ] Эти произведения были импортированы со стороннего сайта. Вы можете помочь проекту, оформив их в соответствующие разделы выше, и проверив качество этих страниц.

But he was unhappy in his profession and thought, instead, of turning to law. In the meantime, perhaps as his own response to the heady literary summer he had passed on the continent, he began a short, but productive literary career. His first work was an extension of his interest in psychology, An essay on the source of positive pleasure 1818. The following year came a volume of poems -- Ximenes, the wreath: and other poems -- the novel Ernestus Berchtold, and the short story, "The Vampyre," which, unfortunately, was passed off as the production of Lord Byron when it was published in the New Monthly Magazine.

Джон Уильям Полидори родился 7 сентября 1795 года в Лондоне. С 1804 года Полидори был одним из первых учеников в колледже Амплфорт, а в 1810 году поступил в Эдинбургский университет, где написал диссертацию по лунатизму и получил учёную степень доктора медицины 1 августа 1815 года в возрасте 19 лет. В 1816 году доктор Полидори стал личным врачом лорда Байрона и сопровождал его в путешествии по Европе. Однажды ночью в июне, после того, как компания читала вслух «Фантасмагорину, или Собрание историй о привидениях, духах, фантомах и проч. Мэри Шелли создала первоначальный набросок своего знаменитого романа «Франкенштейн, или Современный Прометей» 1816—1817. Байрон написал фрагмент истории с главным героем по имени Август Дарвелл, но быстро отказался от этой задумки.

Как ни любил он в часы одиночества мечтать и наслаждаться романтическими грезами, молодой человек был вынужден отметить, что пламя сальных и восковых свечей может колебаться не из-за присутствия рядом привидения, а лишь оттого, что с них следует снимать нагар, что действительность не обязательно соответствует целому сонму прекрасных картин и описаний, которыми полны те фолианты, что составили значительную часть его образования. Единственное, что в какой-то мере компенсировало его горькие разочарования, так это то, что он собирался окончательно оставить свои романтические бредни, когда, повстречал на своем жизненном пути ту загадочную персону, которую мы описали читателю выше. Зачарованный, он наблюдал таинственного незнакомца, и сама невозможность определить для себя характер личности, столь глубоко самопогруженной, не интересующейся окружающими и не проявляющей никаких признаков того, что он на них смотрит, кроме разве факта, что он отдает себе отчет об их существовании, — все это, разумеется, служило причиной их отчужденности и отсутствия контакта. Позволив разгуляться своей фантазии, награждая загадочного незнакомца всеми романтическими чертами, которые он почерпнул из романов, Обри и его вообразил героем романа, усматривая в нем скорее продукт собственного изощренного воображения, чем реального человека. Они познакомились. Обри постоянно выказывал ему знаки внимания и очень преуспел в этом занятии. Таинственный незнакомец заметил его. Со временем ему стало известно, что финансовое положение лорда Ратвена, а именно так звали незнакомца в обществе, находится в расстроенном состоянии, а еще позднее обнаружил из Списков получающих заграничные паспорта на… стрит, что загадочный лорд отправляется путешествовать. Горя страстным желанием узнать побольше об этой одинокой замкнутой личности, которая лишь подогревала его любопытство, Обри намекнул опекунам, заботившимся о его немалом состоянии, что настало и для него время предпринять заграничное путешествие, которое, — кстати сказать, считалось тогда неотъемлемым условием для каждого молодого человека с тем, чтобы побыстрее встать на путь порока и ощущать себя на равных со зрелыми опытными в жизненных коллизиях людьми, не показаться свалившимися с Луны каждый раз, когда заходит в обществе речь о всяких светских сплетнях и скандальных историях. Истории эти были предметом обычных пересудов в салонах, а иногда и заслуживали в обществе всеобщее одобрение — все в зависимости от того, с какой степенью мастерства и изобретательности они были осуществлены на практике. Опекуны дали согласие на его вояж, и юный Обри не замедлил сообщить о своих намерениях лорду Ратвену. Каково же было его удивление и радость, когда тот предложил молодому повесе присоединиться к нему. Обри был несказанно польщен честью, оказанной ему со стороны столь необычного, не похожего на других человека; он с удовольствием принял его предложение, и спустя несколько дней они уже были в пути. До сей поры Обри не предоставлялось возможности хорошенько приглядеться к лорду Ратвену и изучить его характер, теперь же ему стало ясно, что, несмотря на то, что многие его действия происходили у юноши на глазах, результаты этих действий наводили на мысль о том, что мотивы для них отнюдь не всегда соответствовали тем, которыми он якобы руководствовался в своем поведении. Его компаньон без малейшего стеснения пользовался щедростью Обри: он оказался большим лентяем, бродягой и попрошайкой, принимал из его рук более чем достаточно средств на удовлетворение собственных прихотей. Но юноша не мог не заметить, что полученные от него деньги шли не на благородные цели — ведь иногда и добродетель оказывается в нужде — нет, когда попрошайка являлся к нему с какой-нибудь просьбой, то не на удовлетворение непосредственных его нужд, милостыню бедным и сирым он отсылал с едва прикрытой наглой ухмылкой, зато тратил все больше и больше, глубоко погрязая в распутстве и похоти, — а на пороки не жалел чужих денег и платил огромные чаевые. Но по наивности своей Обри относил все это на счет того, что греховные люди обычно более назойливы в своих нескончаемых просьбах к благодетелю, чем благородные, испытывающие материальные затруднения и в силу обстоятельств вынужденные наступить на собственную гордость. Имелась в милосердии, выказываемом Его Светлостью, еще одна особенность, которая особенно поразила Обри: все несчастные, которым оно оказывалось, в конце концов обнаруживали, что на этой милостыне лежало проклятие — либо они заканчивали дни свои на эшафоте, либо в крайней нужде и самой жалкой нищете. В Брюсселе, да, и в других городах, через которые путешественники проезжали, Обри был неприятно изумлен пристрастием его старшего компаньона к самым фешенебельным центрам, где царил порок; там, помнится, он с головой окунулся в азартные игры, его нельзя было оторвать от карточного стола, где играли в фаро. Он делал большие ставки и, как правило, выигрывал; иное дело, если против него садился играть какой-нибудь известный шулер — тогда он просаживал даже больше, чем успел выиграть. Но даже в подобных случаях у него было то знакомое выражение лица, с которым он озирал окружающее его общество: выражение невозмутимости и пренебрежительности. Правда, когда он встречался за карточным столом с каким-либо безрассудным юным новичком или невезучим отцом многочисленного семейства, тогда каждое его желание, казалось, становилось знаком судьбы, и он оставлял всю свою напускную невозмутимость и отрешенность от всего земного, глаза его сверкали ярче, чем у кота, играющего с полудохлой мышкой. В каждом городе, которые они посетили, он оставлял какого-нибудь несчастного юношу, прежде богатого, а теперь вырванного из привычного круга, проклинающего Его Светлость, мучаясь в долговой тюрьме, — такова была обычная судьба, постигшая жертву этого негодяя; не один обездоленный отец многочисленного семейства страдал от красноречивых голодных взглядов своих отпрысков, обезумевший от потерянного богатства, а теперь не имеющий ни копейки в кармане, не имеющий средств, чтобы прокормить семью. Но и сам лорд Ратвен не выходил из-за карточного стола богачом, он проигрывал все, до последнего золотого, который он отнял у невинных жертв, конвульсивно сжимавших их трясущимися руками, спускал все какому-нибудь заезжему гастролеру-шулеру, который профессионально обыгрывал всех и каждого, превосходя в ловкости даже лорда Ратвена. Обри неоднократно собирался поговорить на эту тему со своим спутником, умолить того отказаться от порочного милосердия и пристрастия к удовольствиям — и все никак не мог решиться на такой серьезный разговор, все откладывал на потом, каждый день он надеялся, что друг предоставит ему удобный случай затронуть эту тему, открыто и честно все ему высказать, но такой возможности лорд Ратвен ему не предоставил. Тот, сидя в дорожной карете, за окошком которой пробегали красоты дикого или, наоборот, культурного пейзажа, всегда оставался самим собой: глаза его говорили меньше, если не ничего вовсе, чем слова, срывавшиеся с уст. И несмотря на то, что Обри сидел совсем близко от предмета своего любопытства, оно не могло быть удовлетворено, и единственное удовольствие, выпадавшее на его долю, было постоянное возбуждение от тщетных желаний и попыток раскрыть тайну, которая в его горячечном экзальтированном воображении уже принимала формы чего-то сверхъестественного и, следовательно, непостижимого. В скором времени они приехали в Рим, и Обри потерял на некоторое время лорда Ратвена из виду: он оставил его в компании одной итальянской графини, которую тот посещал ежедневно, а сам юноша отправился на ознакомление с историческими достопримечательностями другого, почти совсем опустевшего города. И в те самые дни, когда он пополнял свои впечатления и любовался красотами экзотической культуры, из Англии приходили регулярно письма, которые он вскрывал с радостным нетерпением: первое было от сестры, оно дышало любовью к нему, остальные были от опекунов, и вот они-то как раз и поразили его в самое сердце. Если раньше у него лишь были подозрения на тот счет, что в его спутнике таится некая сила зла, то эти письма давали достаточное основание для того, чтобы он укрепился в своей уверенности. Опекуны настаивали на том, чтобы он немедленно оставил своего спутника, они убедительно доказывали, что натура лорда Ратвена, по их сведениям, отличается неразборчивостью в средствах достижения своих зачастую подлых и гнусных целей, что его распущенность и дурные привычки представляли страшную опасность для общества. Выяснилось, что презрительность, с которой он третировал бедную светскую львицу, искавшую с ним связи, вовсе не зиждится на неприятии ее характера — отнюдь нет, он получил свое, но не удовольствовался победой и, чтобы получить еще и гнусное удовольствие, устроил так, что его жертва, соучастница своего падения, была низвергнута с вершины незапятнанной своей добродетели на дно глубокой пропасти позора и бесчестья, окончательно деградировала, что вообще все женщины, любви которых он домогался, очевидно, только из желания попрать добродетель, после его отъезда за границу отбросили прочь стыд и пали в глазах света, демонстрируя свое недостойное поведение в обществе. Обри обдумал все обстоятельно и решил твердо, что он оставит этого ужасного человека, который за все время их знакомства не выказал ни единой светлой черты, не совершил ни одного благородного поступка. Он изыскивал удобный предлог, чтобы расстаться с ним раз и навсегда, а в ожидании подходящего момента не спускал с него глаз, тщательно наблюдая за всеми его поступками, не позволяя ни одной подробности пройти незамеченной. Он вошел в те же круги, в которых вращался лорд Ратвен, и очень скоро убедился в том, что Его Светлость собирается воспользоваться неопытностью и надругаться над невинностью дамы, чей дом он так часто посещал. По итальянским обычаям незамужней девушке неприлично появляться в обществе одной, поэтому он исполнял свой бесчестный план в секрете от всех, но Обри пристально наблюдал за всеми поворотами разворачивавшейся интриги, поэтому он прознал о том, что назначено тайное свидание, которое неминуемо должно было закончиться обольщением невинной, хотя и слишком безрассудной девушки. Не теряя времени, он неожиданно зашел в апартаменты лорда Ратвена и напрямую спросил того о его намерениях относительно упомянутой леди, сообщив при этом, что ему достоверно известно о том, что сегодня ночью должно состояться их свидание. Лорд Ратвен ответил, что его намерения таковы, какими бы они могли быть у любого в подобной ситуации, а когда юноша нажал на него и потребовал ответа, женится ли он на девушке, тот только рассмеялся. Обри удалился и написал письмо, где сообщал, что с настоящего момента не считает возможным их дальнейшее совместное путешествие, приказал слуге подыскать для него другие апартаменты, а сам отправился к графине и информировал ее обо всем, что знал, — причем не только об опасности, грозящей ее дочери, но и о личности и так называемых подвигах Его Светлости. Опасное для девушки свидание было таким образом предотвращено. На следующий день лорд Ратвен прислал к Обри своего слугу с запиской, в которой извещал юношу о своем полном согласии на разрыв. Покинув Рим, Обри поехал в Грецию и вскоре оказался в Афинах. Он поселился в доме одного грека и принялся исследовать полустертые следы гордой античности, которая та постаралась скрыть под разноцветными лишайниками или упрятать под слой почвы, словно не желая показывать вольным жителям подвиги героических рабов Древней Эллады. Под одним с Обри кровом очутилось прекрасное и совершенное создание — девушка, которая легко могла бы послужить моделью для лучших живописцев, если бы они захотели запечатлеть на холсте все мечтания правоверных в раю Магомета, разве только в глазах ее светился такой недюжинный ум, какому бы не полагалось иметься у тех, кто по мусульманским понятиям вовсе не имеет души. Когда она плясала на равнине или неслась по склону горы, можно было подумать, что грация газели тускнеет по сравнению с ее красотой и живостью, и если бы кому-нибудь пришло в голову ее очаровательные и красноречивые глаза променять на сонный взгляд этого красивого животного, того можно было бы смело назвать эпикурейцем. Легкие ножки Панты так звали девушку частенько сопровождали Обри в его поисках памятников античной культуры, и когда девушка, забывшись, со всей своей непосредственностью бросалась ловить особой красоты кашмирскую бабочку и показывала Обри все изящество своих прелестных форм, он любовался тем, как она словно летит по ветру, и тут же забывал напрочь только что расшифрованные им письмена на полустертой плите, наблюдая за грацией и силуэтом сильфиды. Бывало, когда она порхала вокруг него, локоны ее развевались по ветру, сверкая в лучах солнца и нежно переливаясь всевозможными оттенками, так что нетрудно извинить забывчивость очарованного любителя древностей, у которого вылетало из головы то, что он считал жизненно необходимым для правильного прочтения отрывка из Павзания. Но к чему пытаться описывать то, что каждый может ощутить, но не каждому дано осознать. Она была сама невинность, юная и безыскусная красота, не испорченная манерами переполненных светских гостиных и душных балов. Когда он делал зарисовки живописных развалин и античных надписей, которые собирался изучать в часы досуга, она всегда стояла рядом с ним и следила за магическими штрихами его карандаша, запечатлевающего черты ее родной земли; она демонстрировала ему национальные танцы, описывала на словах, как греки собираются на открытой равнине, становятся в круг и выражают душу в веселой пляске, в ярких красках рассказывала о свадебной церемонии, которую ей довелось увидеть в детстве, а потом, обратившись к предметам, которые, очевидно, произвели на нее самое глубокое впечатление, пересказывала ему всякие сверхъестественные истории о своей кормилице. Серьезность, с которой она вела повествование, и ее явная вера во все эти россказни возбудили интерес даже у Обри, и когда она пересказывала ему легенду о живом настоящем Вампире, который прожил долгие годы среди своих друзей и близких родственников, вынужденный ежегодно продлевать свое существование, отнимая жизнь у прекрасных девушек, иначе, мол, у него самого кровь становилась холодной, Обри смеялся и шутил над ее фантазиями, да еще такими мрачными. Но Ианта перечислила ему имена стариков, которые в конце концов выявили одного из существующих среди них после того, как нашли мертвыми своих близких и детей, отмеченных печатью мерзкого чудовища. Она умоляла его поверить ей, поскольку люди уже заметили, что вот такие неверующие, как он, рано или поздно, но обязательно получают жуткое подтверждение истинности этой легенды и тогда с разбитыми сердцами и с горестью вынуждены признать, что все это воистину святая правда. Она описала ему в деталях, как обычно выглядят эти монстры, и Обри охватил ужас, когда этот портрет в точности совпал с внешностью лорда Ратвена. Он тем не менее все же упорствовал, убеждая девушку в том, что во всех этих легендах не может быть ни грана правды, одновременно удивляясь мысленно стечению стольких совпадений, которые заставляли его поверить в сверхъестественность и могущество лорда Ратвена. Он все больше и больше привязывался к Ианте, сердце его было завоевано ее невинностью и безыскусственностью, которая столь резко контрастировала с теми подчеркнутыми и напускными добродетелями женщин его круга, среди которых он искал то, что считал любовью. Он понимал всю нелепость положения, когда английский дворянин, строго соблюдающий обычаи своей страны, женился бы на необразованной гречанке. Но его чувство к этому чудному созданию, почти что сказочной фее, росло. Временами, сделав над собой усилие, он отправлялся в свои археологические прогулки в одиночестве, намереваясь не возвращаться до тех пор, пока не выполнит поставленную перед собой задачу, но каждый раз ему было невмоготу сосредоточиться по-настоящему на древних руинах, которые он собирался исследовать: перед ним постоянно вставал образ той, которая целиком завладела его сердцем и мыслями. Ианте и в голову не приходило, что юный англичанин в нее влюблен, она была как дитя, и ее простодушная натура оставалась такой же, как при их первой встрече. Девушка всегда с видимой неохотой расставалась с Обри, но только потому, что ей больше было не с кем посещать излюбленные места прогулок; так увлекательно было смотреть, как юноша делает зарисовки или расчищает какой-нибудь фрагмент памятника. После разговора с Обри о Вампирах она расспросила родителей о том, правда ли, что Вампиры существуют на самом деле, и те подтвердили, что да, все это правда и никак не выдумка. Вскоре Обри собрался на экскурсию, которая должна была продлиться несколько часов. Когда хозяева услышали, в какое именно место он отправляется, они в один голос попросили его, чтобы он возвращался до наступления темноты, потому что дорога проходит через лес, в который ни один грек ни под каким видом не пойдет после захода солнца. Они утверждали, что в этом лесу Вампиры устраивают свои ночные оргии и что самая тяжкая кара падет на голову того, кто попадется им на пути. Обри, конечно, не воспринял всерьез их предупреждения и даже посмеялся над суевериями греков, но когда увидел, как они ужаснулись его опрометчивой попытке высмеять могущественные силы зла, исчадия преисподней, и понял, что у них от его невежественной храбрости кровь застыла в жилах, он одумался и перестал шутить. На следующее утро, когда Обри собирал вещи для археологической экскурсии, он с удивлением увидел печальное лицо своего хозяина-грека и подумал, что его вчерашние насмешки над их верой в существование потусторонних сил вселили в них ужас и заставили трепетать за его судьбу. Когда он садился на коня, к нему приблизилась Ианта и очень серьезно попросила вернуться засветло, ибо ночь вновь дает жизнь этим гнусным чудовищам и придает им силы в охоте на людей. Он обещал. Но, окунувшись весь без остатка в поиски, он так увлекся, что слишком поздно осознал, что солнце скоро зайдет, а путь предстоит не близкий. Над горизонтом виднелось небольшое пятнышко, но, как это нередко случается в теплых странах, вскоре оно выросло в огромную черную тучу, и разразилась страшная гроза. Обри наконец вскочил в седло и поскакал к дому, надеясь быстрой ездой наверстать потерянное время, но, к сожалению, ему это не удалось. Читателю, должно быть, известно, что в южных краях жители просто не знают, что такое сумерки: как только солнце село, начинается ночь. Ему удалось отъехать уже довольно далеко, когда вся мощь грозового фронта оказалась как раз над головой юноши: гром грохотал беспрерывно, густой тяжелый ливень пробивался сквозь листву деревьев, а голубые извилистые молнии ударяли в землю, казалось, у самых ног коня, озаряя все вокруг призрачным светом. Внезапно конь так перепугался, что понесся, не разбирая дороги, через чащобу с беспорядочно переплетенными ветвями деревьев и кустов.

Полидори Джон Уильям

Вероятно, один из них сыграет зловещего Ратвена. В настоящий момент Milky Way Media ищет режиссера картины. Съемки должны пройти в конце этого года в Великобритании и Италии.

У него было три брата и четыре сестры. Уильям Майкл Россетти опубликовал журнал Полидори в 1911 году.

Биография Полидори был одним из первых учеников недавно основанного Колледжа Амплфорт с 1804 года, а в 1810 году поступил в Эдинбургский университет , где он написал диссертацию по лунатизму и получил степень доктора медицины 1 августа 1815 года в возрасте 19 лет. В 1816 году доктор Полидори поступил в Лорд Байрон был его личным врачом и сопровождал его в поездке по Европе. Издатель Джон Мюррей предложил Полидори 500 английских фунтов за ведение дневника их путешествий, который позже отредактировал племянник Полидори Уильям Майкл Россетти. Однажды июньской ночью, после того, как компания прочитала вслух из Fantasmagoriana , французского сборника немецких сказок ужасов Байрон предложил каждому написать рассказ о привидениях.

Перси Биши Шелли написал «Фрагмент истории о привидениях» и записал пять историй о привидениях, рассказанных Мэтью Грегори «Монахом» Льюисом , опубликованных посмертно как Журнал в Женеве включая истории о привидениях и по возвращении в Англию, 1816, дневные записи начинаются 18 августа 1816 года.

С 1804 года Полидори был одним из первых учеников в колледже Амплфорт, а в 1810 году поступил в Эдинбургский университет, где написал диссертацию по лунатизму и получил учёную степень доктора медицины 1 августа 1815 года в возрасте 19 лет. В 1816 году доктор Полидори стал личным врачом лорда Байрона и сопровождал его в путешествии по Европе. Однажды ночью в июне, после того, как компания читала вслух «Фантасмагорину, или Собрание историй о привидениях, духах, фантомах и проч. Мэри Шелли создала первоначальный набросок своего знаменитого романа «Франкенштейн, или Современный Прометей». Байрон написал фрагмент истории с главным героем по имени Август Дарвелл, но быстро отказался от этой задумки. Именно этот устный рассказ Байрона Полидори удержал в памяти, а затем на его основе создал небольшую повесть «Вампир» — это была первая история о вампиризме, опубликованная на английском языке.

In 2005, he travelled to New Orleans to record the abandoned homes and devastation caused by Hurricane Katrina, with works from the series exhibited in his 2006 solo show After the Flood at the Metropolitian Museum of Art, NY. His bodies of photographic work have been the subject of more than 15 books published by Steidl.

Also available in alternative sizes.

Was Lord Byron England’s 1st Vampire? John Polidori & the Birth of the Literary Bloodsucker

Джон Уильям Полидори. Вампир	When Polidori ultimately tried to settle with the publisher, rather than the £300 expected for a Lord Bryon piece, he was offered £30.
Автор: Полидори Джон Уильям - 5 книг - Читать, Скачать - ЛитМир Club	Задуман был его сюжет на примечательной литературной вечеринке, на которой собрались вместе лорд Байрон, Джон Полидори, спутник и лекарь Байрона, Мэри Годвин и поэт Шелли.
Джон Полидори «Вампир»	Имя вампира Полидори позаимствовал в книге «Гленарвон» Каролины Лэм, бывшей любовницы лорда Байрона, там в лорде Ратвене легко угадывался сам Байрон.
Джон Полидори «Вампир»	Задуман был его сюжет на примечательной литературной вечеринке, на которой собрались вместе лорд Байрон, Джон Полидори, спутник и лекарь Байрона, Мэри Годвин и поэт Шелли.

Джон Полидори «Вампир»

John William Polidori was the eldest son of Gaetano Polidori, an Italian politician and scientist in exile, and Anna Maria Piere, an English governess. 1821 г.), подробная информация о личности Джон Уильям Полидори: возраст, день рождения, биография, интересные факты. Биография[править / править код]. Полидори был одним из первых учеников недавно основанного колледжа Амплфорт в Северном Йоркшире с 1804 года.

Джон Полидори «Вампир»

Get the latest John William Polidori research reviews, science news & scholar articles. Классических атрибутов вампира — боязни солнечного света, осиновых кольев и так далее — вы у Полидори тоже не найдете. John William Polidori biography, ethnicity, religion, interesting facts, favorites, family, updates, childhood facts, information and more.

Джон Уильям Полидори

Книги Полидори Джона Уильяма - скачать бесплатно, читать онлайн	John William Polidori was born on 7 September 1795 in Westminster, the oldest son of Gaetano Polidori, an Italian political émigré scholar, and his wife Anna Maria Pierce, an English governess.
Дж. У. Полидори	Главная» Биография» Джон Полидори: Писатель, Врач и Творец Вампира.
Истоки: congregatio — LiveJournal	Полидори придумал это, основываясь на представлениях о колдовской силе луны, бытовавших издавна в странах Западной Европы.

The Wild History of the Tale That Created the Modern Vampire (And No, It's Not ‘Dracula’)

John William Polidori MD (1795-1821) \| WikiTree FREE Family Tree	Скачать бесплатно книги Полидори Джона Уильяма в формате fb2, txt, epub, pdf, mobi, rtf или читать онлайн без регистрации.
Полидори Джон Уильям	Полидори Джон В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Полидори Джон Уильям Полидори англ John William Polidori.
Джон Уильям Полидори	Был cтapшим cынoм Гaэтaнo Пoлидopи, итaльянcкoгo пoлитичecкoгo эмигpaнтa и yчёнoгo, и Aнны Mapии Пиpc, aнглийcкoй гyвepнaнтки.
Полидори, Джон Уильям - Википедия	Его сестра Фрэнсис Полидори была замужем за итальянским учёным Габриэлем Россетти, таким образом, Джон приходился дядей Марии Франчески Россетти, Данте Габриэлю Россетти.
ДИТЯ ПОЛИДОРИ	Его сестра Фрэнсис Полидори была замужем за итальянским учёным Габриэлем Россетти, таким образом, Джон приходился дядей Марии Франчески Россетти, Данте Габриэлю Россетти.

Дни рождения 7 сентября

Его сестра Фрэнсис Полидори была замужем за итальянским учёным Габриэлем Россетти, таким образом, Джон приходился дядей Марии Франчески Россетти, Данте Габриэлю Россетти. В 1816 году доктор Полидори поступил в Лорд байрон служил его личным врачом и сопровождал его в поездке по Европе. Его сестра Фрэнсис Полидори была замужем за итальянским учёным Габриэлем Россетти, таким образом, Джон приходился дядей Марии Франчески Россетти, Данте Габриэлю Россетти.

Джон Полидори «Вампир»

Джон Уильям Полидори. Вампир. Положившая начало вампирической теме в европейской беллетристике повесть Полидори была задумана в июне и написана в августе 1816 г. Джон Полидори (полное имя — Джон Уильям Полидори / John William Polidori) — сын проживавшего в Лондоне итальянского учёного и писателя Гаэтано Полидори. Биография. Джон Уильям Полидори родился в 1795 году в Лондоне. Был старшим сыном Гаэтано Полидори, итальянского политического эмигранта и учёного, и Анны Марии Пирс. Полидори придумал это, основываясь на представлениях о колдовской силе луны, бытовавших издавна в странах Западной Европы.