абсолютно демократическая страна, где действительно живут очень сильные, очень гордые и очень свободные люди. Ситуация в мире сейчас исключительно опасная», — заявил председатель Мюнхенской конференции по безопасности Вольфганг Ишингер, говоря о кризисе либеральной демократии. Welcome IDU FORUM 2022 BERLIN, GERMANY News Calendar Next Dates Let´s keep in touch. Байден собрал «саммит демократии» как знак, что США построили демократическую цивилизацию, в которую принимают только тех, кто подходит под ее критерии.
Кондолиза Райс решила научить мир демократии
Немецкий философ Иммануил Кант создал «теорию демократического мира», согласно которой демократические государства не воюют друг с другом. «Потёмкинская» демократия. Современный мир увлечен псевдодемократией, в которой власть принадлежит «серым кардиналам», удовлетворяющим собственные интересы под прикрытием. Популярность демократических идей в 2023 году снизилась во многих странах мира. На это указывают результаты опроса, проведенного Pew Research Center.
Демократия обречена становиться диктатурой, а та — прикрываться демократией
Была построена соответствующая модель, охватывающая военные конфликты, произошедшие во второй половине XX века. Конечно, наличие общих демократических идеалов делает мир более стабильным, однако сами по себе они не могут его гарантировать. В конце концов сами США нередко участвуют в военных конфликтах. Куда более важную роль, согласно новой модели, играют торгово-экономические связи и членство тех или иных стран в международных межправительственных организациях.
С тех пор как тема ЛМП возникла около десяти лет назад, незападные политики и политологи также принимают участие в дискуссии, хотя, по-видимому, в меньшей степени. Например, Президент России Владимир Путин ясно высказался по этому поводу в интервью Financial Times в июне 2019 года, утверждая, что либеральная идея изжила свою цель и что либеральный международный порядок устарел, поскольку вступил в конфликт с интересами подавляющего большинства людей в мире. Регулярно участвует в дискуссиях и журнал «Россия в глобальной политике», который фактически является одним из ведущих незападных внешнеполитических изданий. Дебаты по теме ЛМП столкнули между собой так называемые «демократии» с «автократиями», поскольку либеральный порядок ассоциируется с первой группой, а угроза для него якобы исходит от второй группы стран.
Общепринятых определений для этих терминов не существует. Тем не менее, мы все хорошо понимаем, что они означают. В общих чертах под «демократией» в государстве мы понимаем форму правления, при которой власть децентрализована и распределяется более или менее поровну между ее различными ветвями, тогда как «автократия» — это форма правления, при которой власть централизована и где роль исполнительной власти достаточно сильно выражена. Например, «автократ» у власти никогда не согласится со знаменитым высказыванием президента США Рональда Рейгана о том, что «правительство не является решением нашей проблемы, правительство — это проблема». Любой «автократ», наверняка, поручится за обратное. Эта статья представляет собой попытку внести скромный вклад в дебаты о либеральном международном порядке с точки зрения «автократического» государства, поскольку Беларусь, министром иностранных дел которой является автор, имела «честь» быть причисленной к этой группе странами Запада. Автор, конечно же, не претендует на то, чтобы представить взгляды всех «автократических» государств, а, скорее, свои собственные взгляды, основанные на многолетнем опыте работы в качестве высокопоставленного чиновника в «автократической» стране.
При этом автор не придает терминам «демократия» и «автократия» уничижительного значения, а использует их лишь для удобства в том смысле, в каком они получили широкое распространение во внешнеполитическом дискурсе. Возникновение, Сущность, Вызовы Что такое международный порядок и почему нынешний порядок считается либеральным? Международный порядок в целом можно рассматривать как доминирующую модель участия в глобальной политике со стороны его акторов. Как это было на протяжении всей истории, ключевую роль в установлении международного порядка играла ведущая или гегемонистская страна в мире. Именно такая страна неизменно пытается установить определенные правила поведения на международной арене, которым вольно или невольно соглашаются следовать другие. Международный порядок — это, скорее, неформальный механизм, который можно рассматривать как нечто, что играет роль мирового правительства при фактическом отсутствии такого правительства. Когда возник нынешний либеральный международный порядок?
Согласно общепринятому мнению, этот порядок начал постепенно воплощаться в жизнь после Второй мировой войны, поскольку Соединенные Штаты при поддержке других западных стран способствовали созданию ряда международных учреждений, правил и норм, призванных избежать повторения ошибок 1930-х годов, и вместо этого продвигать идеи мира, процветания и демократии. Таким образом, в итоге порядок стал базироваться на таких учреждениях, как Организация Объединенных Наций и другие международные организации, международные финансовые структуры, такие как МВФ, Всемирный банк, Всемирная торговая организация, союзы коллективной безопасности, такие как НАТО, неформальные группы, например, G-7, G-20, ряд международных договоров и конвенций и многие другие формальные и неформальные договоренности и документы. В совокупности эти структуры влияют почти на все аспекты жизни на планете. Порядок приобрел либеральный характер в силу того, что его сторонники инкорпорировали во вновь созданные глобальные структуры те специфические либеральные элементы, которые они практиковали в своей внутренней политике. Таким образом, ЛМП стал опираться на следующие ключевые элементы: свобода торговли, свобода движения капитала, демократическая форма правления, основанная на разделении и равновесии различных ветвей власти, приверженность правам человека, в частности, правам личности, гражданским и политическим правам и праву собственности. Представляется, что сторонники этих идей стали называть себя «демократиями» с той целью, чтобы убедить собственный народ в том, что последний имеет реальную возможность избирать власть и управлять государством через избранных представителей. Либеральный международный порядок возник в контексте Холодной войны.
Поэтому естественно, что со стороны Советского Союза и его союзников порядку был брошен вызов. Действительно, советский блок с его альтернативными вариантами внутренней политической и экономической организации представлял собой своего рода временную альтернативу западному порядку. Однако распад блока к началу 1990-х годов и принятие его бывшими членами «либеральных» ценностей побудили одного известного внешнеполитического аналитика провозгласить «конец истории», поскольку, согласно его логике, с победой либерализма над коммунизмом других альтернатив либеральному порядку уже не могло быть, и, следовательно, история, какой мы всегда ее знали, то есть история войн, соперничества и конфронтации, наконец-то закончилась. Другой идеологический вызов ЛМП, хотя и довольно короткий, произошел от развивающихся стран в разгар Холодной войны, а именно в начале 1970-х годов. Деколонизация 1960-х годов вывела на мировую арену большое количество новых развивающихся стран, которые оказались в невыгодном положении в рамках либерального международного порядка, в частности, в условиях свободной торговли с западными развитыми государствами. По этой причине развивающийся мир выступил с коллективным вызовом порядку. Инициатива развивающихся стран, получившая название «Новый международный экономический порядок», была оформлена в итоговом документе саммита Движения неприсоединения в 1973 году, а затем принята в виде одноименной резолюции Генеральной Ассамблеи ООН в 1974 году.
Программа предусматривала ряд мер, направленных на пересмотр существующих международных экономических отношений в целях обеспечения большей выгоды для стран третьего мира. Однако реализация инициативы зависела от доброй воли Запада, который ее отверг. Таким образом, похоже, что к 1990-м годам либеральный международный порядок выдержал все временные вызовы, брошенные ему, и стал сильным и устойчивым. Так что же пошло не так, что всего через несколько десятилетий, что на самом деле является мимолетным моментом с исторической точки зрения, глобальный дискурс о ЛМП из яркого оптимизма превратился в кислый пессимизм? Возможно, имеет смысл внимательнее присмотреться к феномену ЛМП как таковому, чтобы выяснить, не содержит ли он каких-то врожденных недостатков, предопределивших его неизбежный упадок. Отличительный признак и основополагающий принцип Когда политологи говорят, что либеральный международный порядок возник после 1945 года, они одновременно и правы, и неправы. Они правильно определяют эту дату как начало практической работы по созданию учреждений, связанных с порядком.
Однако они ошибаются, не заглядывая в прошлое в поисках событий, которые предопределили появление порядка в середине XX века. В своей книге «Мировой порядок» 2014 бывший госсекретарь США Генри Киссинджер утверждает, что по-настоящему глобального «мирового порядка» никогда не существовало, а то, что в наше время считается порядком, было изобретено в Западной Европе почти четыре столетия назад. Так, согласно Киссинджеру, Вестфальский мир 1648 года, который опирался на систему независимых государств, воздерживающихся от вмешательства во внутренние дела друг друга и сдерживающих взаимные внешнеполитические амбиции через баланс сил, стал отличительной чертой новой системы международных отношений. Еще одно важное понимание происхождения либерального международного порядка было дано британским критическим историком Эриком Хобсбаумом в его книге «Эпоха революции» 1962 , которая стала первой в трилогии его книг о «длинном XIX веке». Хобсбаум предложил концепцию под названием «Двойная революция», под которой он подразумевает Британскую промышленную революцию, произошедшую в конце XVIII века, и Французскую революцию 1789 года. По мнению британского историка, Промышленная революция началась примерно в 1780 году и продолжалась 20 лет, в то время как с 1780 года революционные темпы изменений в экономическом развитии стали нормой. Французская революция, в свою очередь, вдохновленная идеалами философии Просвещения, привела к распространению таких идей, как демократия, национализм и либерализм.
Либерализм фактически стал доминирующим движением в период после Французской революции. Либералы верили в свободу печати, свободу слова, гражданские права, честные выборы, свободу вероисповедания и частную собственность. Так, Хобсбаум определил Промышленную революцию как экономическую революцию, тогда как Французскую революцию он назвал политической революцией. В совокупности они составляют «Двойную революцию». Нетрудно заметить, что ключевые элементы, определяющие сегодняшний либеральный международный порядок, — либерализм, свободная торговля и демократия — были созданы именно «Двойной революцией» на рубеже XVIII и XIX веков. Таким образом, если Вестфальский мир 1648 года был отличительной чертой для либерального международного порядка, то «Двойной революции», безусловно, можно приписать честь быть его главенствующим принципом и предшественником. Но путь от первого феномена ко второму не был ровным и легким.
Он достиг апогея в 1990-х, когда положение гегемона занял «главный либеральный сторонник», то есть США. Министр также отметил, что по мнению Запада, «действия России на Украине фактически нанесли смертельный удар по либеральному международному порядку». ЛМП и так пострадал из-за подъема Китая.
Эта группа стран по разным причинам все еще очень сильно зависит от официальной помощи в целях развития и других форм международной помощи. Итак, как себя чувствуют «автократии» в этой изменившейся глобальной экономической среде? Можно обоснованно утверждать, что «автократии» в целом извлекают выгоду из экономического компонента либерального международного порядка. Действительно, это подтверждается хотя бы тем фактом, что все они добиваются снятия странами Запада экономических санкций, если таковые введены против «автократий», потому что санкции ограничивают возможности получения выгод от свободы торговли и свободы движения капитала. Более того, все «автократии» получают выгоду от доступа к потребительским рынкам в странах «демократии» и от трансферта технологий из «демократий», который в значительной степени осуществляется западными ТНК в процессе аутсорсинга. Важно также, что все «автократии» стремятся вступить во Всемирную торговую организацию ВТО , чтобы в полной мере воспользоваться преимуществами свободной торговли. Таким образом, в целом «автократии» оказываются довольно интегрированными в экономические процессы и структуры либерального порядка и стремятся к еще большей интеграции.
Эти факты позволяют сделать вывод о том, что у «автократий» нет серьезных проблем с либеральным международным порядком в его экономической составляющей, то есть со свободной торговлей и свободным движением капитала. Поэтому «автократии» в настоящее время вряд ли имеют интерес в изменении этого «экономического» статус-кво путем создания нового экономического порядка, по крайней мере, единство по такой инициативе между ними сейчас представлялось бы маловероятным. Но у «автократий» есть одна «оговорка» в этой экономической области. Существующее положение дел в экономике кажется приемлемым для «автократий» на международном уровне при условии, что внутри страны «автократии» могут свободно проводить свою собственную экономическую политику под более сильным государственным контролем. Это явление получило название «государственный капитализм» и успешно практикуется во многих «автократических» странах. Действительно, у «автократий» есть веские основания для такой позиции, поскольку они прекрасно помнят, что отсутствие такого контроля и подчинение западному «Вашингтонскому консенсусу» привели к острейшему финансово-экономическому кризису в Юго-Восточной Азии в 1997-1998 годах и в Российской Федерации в 1998 году. В действительности, у «автократий» есть проблема с либеральным международным порядком, конкретно, с его политической составляющей.
Проблема состоит в том, что Запад стремится навязать остальному миру свою специфическую политическую форму внутреннюю правления, то есть «демократию». Почему это происходит? Эту тенденцию наиболее убедительно объясняет либеральная школа теорий международных отношений через свою теорию «демократического мира». Эта школа задает вопрос — что определяет международные отношения — намерения государств или их возможности? Другими словами, если некоторые страны имеют добрые намерения по отношению к другим государствам, то им нет необходимости наращивать свой военный потенциал и вести войны. Но как добиться такого положения, при котором все страны имели бы только доброжелательные намерения по отношению друг к другу? Наверное, такой цели можно добиться, если все станут одинаковыми.
Такая логика породила теорию «демократического мира» — точку зрения, что «демократии» не воюют друг с другом, потому что «демократические» правительства, в отличие от других типов правительств, подотчетны своему населению и, следовательно, не могут питать враждебных намерений против других «демократических» государств. Эта концепция, в свою очередь, берет начало в идее немецкого философа XVIII века Иммануила Канта, который в своем труде «Вечный мир» 1797 утверждал, что государства с республиканской формой правления более способствуют миру друг с другом, чем государства с республиканской формой правления могут иметь с другими странами. Поэтому рецепт для преодоления ограничений международной анархии, согласно этой логике, заключался в том, чтобы сделать все страны системы одинаковыми по характеру их внутреннего устройства, то есть сделать их все республиками. Реализация этой цели сделала бы укрепление оборонного потенциала внутри стран и балансирование на международной арене неактуальными и ненужными в мире, населенном странами-единомышленниками. Таким образом, в итоге на планете воцарился бы вечный мир. На момент написания Кантом своей работы именно республиканская форма правления ассоциировалась у ведущих мыслителей того времени с общественным прогрессом в противоположность «реакционным» и «консервативным» монархиям, господствовавшим в мире и якобы сдерживавшим прогресс человечества. Поскольку сегодня республиканская форма правления стала господствующей в мире и была принята как «либеральными», так и «автократическими» государствами, либералы заменили в теории Канта слово «республиканский» на «демократический» и, таким образом, пришли к модифицированному руководству по политическим действиям для западных политиков.
Очень важным моментом в теории «демократического мира» является тот элемент, что «демократии не воюют против других «демократий», но они свободны в борьбе с «деспотами», «тиранами» и «автократами». Именно так теория объясняет, например, первую с момента ее возникновения в версии Канта большую войну, которую «республиканская» «демократическая» страна вела против «злых» сил своего времени, а именно войны революционной Франции против европейских монархий в конце XVIII века. С тех пор продвижение идей «демократического мира» сдерживалось другими глобальными силами, например, европейским консерватизмом в XIX веке и Советским Союзом в ХХ веке. Эта теория не имела шансов стать господствующей мировой тенденцией до 1990-х годов, потому что в мире не было гегемонистского «республиканского» или «демократического» государства, которое твердо стояло бы за ней. Термин «гегемония» используется здесь в том понимании, в котором он был разработан итальянским политическим мыслителем Антонио Грамши в 1920—1930-х годах. Гегемония в этом «грамшианском» смысле означает не военное или экономическое господство одной страны над другими, а, скорее, отражение того факта, что все в системе охотно принимают чье-то лидерство, власть и связанные с ними властные структуры и считают их устоявшимися, естественными и легитимными. В начале 1990-х годов Соединенные Штаты Америки стали державой-гегемоном.
Америка могла бы использовать свой статус и власть более разумно с целью формирования и укрепления либерального международного порядка таким образом, чтобы он приносил пользу всем участникам системы международных отношений, тем самым обеспечивая прочность и устойчивость порядка. Однако гегемон выбрал эгоистический путь силовой политики, полагая, что пришло время воспользоваться временной слабостью других, чтобы укрепить свое собственное положение на земном шаре. Таким образом, «демократический мир» стал ключевым инструментом в арсенале внешней политики США. В самом деле, чем было расширение НАТО, инициированное Соединенными Штатами, если не доказательством жизнеспособности теории «демократического мира»? Ведь с окончанием Холодной войны и распадом Варшавского договора его дальнейшее существование потеряло всякий смысл. Тем не менее, несмотря на отсутствие каких-либо угроз, альянс начал расширяться под разными надуманными предлогами, включая в свои ряды новые «демократии» и насильственно, в нарушение международного права, навязывая эту форму правления другим странам мира. Чем были так называемые «цветные революции», вдохновленные и поддержанные Западом с целью установления «демократии» в других странах, прежде всего в бывших советских республиках, если не попытками практической реализации теории «демократического мира»?
Более того, последовательное использование мировыми «демократиями» незаконных односторонних принудительных мер против «автократий» с целью ограничения выгод для них от экономической составляющей ЛМП также является частью усилий Запада по продвижению идеи «демократического мира». Естественно, «автократии» сопротивляются попыткам навязать им «демократический мир» по той простой причине, что внутренняя форма правления в стране не может быть навязана извне. Внутренний облик каждого государства представляет собой сложный «исторический конструкт», на эволюцию которого оказали влияние ряд факторов, таких, например, как география, религия, культура, история взаимоотношений с соседними странами. Эти факторы исторически определили характер централизации или децентрализации власти в каждом государстве и степень взаимодействия исполнительной власти с другими ветвями власти. Неудивительно, что навязывание определенному государству чуждых форм правления приводит к внутреннему хаосу и практически «разрывает» это государство на части, вызывая неблагоприятный «эффект перелива» проблемы во всем регионе. События подобного рода происходили в условиях так называемой «Арабской весны» на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Таким образом, «политическая» составляющая порядка служит подрыву и дискредитации самого порядка, тем самым порождая идеи о создании нового мирового порядка.
Новый порядок? Нельзя не разделить общий пессимизм в отношении либерального международного порядка и его будущих перспектив. Тем не менее, причина этого пессимизма не была правильно определена в происходящем глобальном дискурсе. Проблема с ЛМП не в том, что некоторые события, например, Brexit, выборы Трампа или специальная военная операция России в Украине «подрывают» порядок.
Борьба против империализма продолжается: Всемирной Федерации демократической молодёжи 77 лет
СМИ стран Ближнего Востока, таких как Египет, Саудовская Аравия и Израиль, отмечают, что американский стиль демократии привел к гибели людей и саботажу в регионе и во всем мире. Всего на саммит демократий Вашингтон пригласил 110 стран и регионов. Однако, и сам формат, и выбор участников вызвал много вопросов. В "саммите" участвовали более сотни стран, и некоторые из них представляли министры, поэтому он был больше похож на форум. Кроме того, среди приглашенных оказался Тайвань, который является провинцией КНР. Штаты также придерживаются принципа "единого Китая". Однако Тайбэй значился в списке приглашенных. Другие участники тоже вызывают вопросы, причем, и у западных исследователей. Некоторые аналитики отмечают, что не все приглашенные являются демократиями. Так, согласно отчету Freedom House за 2021 год, большинство приглашенных — 77 стран — считаются "свободными" или полностью демократическими.
Еще 31 государство считается "частично свободным".
В исследованиях проекта V-Dem участвуют 3700 экспертов почти из всех стран мира. На основании их оценок формируется большое количество субиндексов, которые затем обрабатываются статистически. При интерпретации результатов исследователи используют четырехступенчатую классификацию политических режимов: либеральные демократии — электоральные демократии — электоральные авторитаризмы — закрытые авторитаризмы. Исследователи выяснили , что автократизация сегодня представляет собой глобальную тенденцию, которая проявляется на всех уровнях: автократии становятся более жесткими, демократии — менее демократичными, переходные страны дрейфуют в сторону авторитаризма. Автократизация похожа на эпидемию — режимы и общества перенимают друг у друга одни и те же приемы: практику дезинформации, токсичную общественную поляризацию, борьбу с «дезинформацией» как инструмент цензуры.
Демократическое сопротивление этим тенденциям существует, но либо пока не достигает успеха, как в Иране, либо достигает, но в не самых крупных и влиятельных странах, а потому также не меняет общей картины. Глобальный ренессанс автократий Упадок демократии — это сегодня глобальная тенденция, отмечается в докладе. По всему миру политические режимы сворачивают на рельсы авторитаризма или, как минимум, ухудшают качество своих демократических институтов. Так, в 2022 году ситуация со свободой слова ухудшалась в 35 странах, хотя 10 лет назад, например, регресс наблюдался только в семи. В 2022 году ужесточение цензуры отмечалось в 47 странах, рост репрессивности правительств в отношении организаций гражданского общества — в 37, качество электральных процедур ухудшилось в 30 странах. V-Dem констатирует, что ренессанс авторитаризма наблюдается во всех географических регионах мира, а признаки дедемократизации характерны для разных типов режимов.
Мир несвободных режимов сдвигается в направлении большего авторитаризма. Так, неустойчивые электоральные демократии трансформируются в электоральные автократии Сальвадор, Венгрия и Индия , а длительные электоральные авторитаризмы становятся закрытыми автократиями Буркина-Фасо, Филиппины, Россия. Но ухудшается качество демократических институтов и усиливаются авторитарные элементы также и в устойчивых демократиях Бразилия, Польша, Греция, США, Гана. В целом, по итогам 2022 года 42 страны сдвинулись в сторону автократии и только 14 стран переживали демократизацию, то есть движение в обратном направлении — к полюсу либеральной демократии.
Это было заснято провластными СМИ и показано уже в программе "Время" в 21:00. Ведущая объявила: "Демонстранты в центре Москвы, выступающие против фальсификаций похоже сильно лгут о своей демократичности - они жестоко избили несогласных со своими идеями людей. Пятая колонна готова на все, чтобы устроить переворот, но мы этого не допустим". Тем временем, полиция и Росгвардия разогнали толпу с помощью водометов и слезоточивого газа.
Протестующие вскоре мирно разошлись. Радикальная оппозиция на митинге Следующий митинг начался вечером 23 сентября. К либералам и коммунистам присоединились всякие радикалы - нацболы и националисты, однако действовали они в целом мирно. Так же, в митинге приняли участие представители ЛГБТ, анархисты и многие другие. Итогом стало задержание 124 человек, в т. Вскоре, многие были отпущены, но 20 человек посажены на 15 суток, 34 после рассмотрения административного дела приговорены к штрафу. Массовые протесты Вскоре, протесты усилились. Либералы, коммунисты, нацболы, даже члены партии "Воля" вышли на Манежную Площадь.
Попытка установить палаточный лагерь была сорвана полицией, но протестующие перешли на Болотную и сделали это там. В тот же день, Рамзан Кадыров вновь назвал оппозиционеров предателями и призвал разогнать демонстрации с помощью оружия - "отстрелять как собак".
Сегодня Байден в начале своего двухдневного виртуального «Саммита за демократию» с участием представителей более 100 правительств заявил, что автократы оправдывают репрессивную практику «как более эффективный способ решения сегодняшних проблем».
Кроме того, президент США объявил об американской «Инициативе по демократическому обновлению», задача которой укрепить демократии во всем мире. По данным Белого дома, в наступающем году США хотят направить на это до 424 млн долларов. Объявленный Байденом курс означает обновление набора политических инициатив и усилий США по оказанию международной помощи в продвижении демократии.
Эти усилия будут сосредоточены на пяти направлениях: Поддержка свободных и независимых СМИ. Борьба с коррупцией.
Путин: Россия хочет создать реально демократическую модель мира
Под лозунгом защиты демократии: США открывают новый фронт борьбы с КНР и Россией "Россия - абсолютно демократическая страна, где действительно живут очень сильные, очень гордые и очень свободные люди. Если кто-то заявляет об обратном, он просто не знает и не понимает нашу страну", - сказал Песков. Комментируя вопрос ведущего, является ли Россия диктатурой или демократией, представитель Кремля подчеркнул, что она в первую очередь суверенное государство.
Экономика, управляемая корпорациями, функционирует благодаря бесправному наемному труду. Ход работы, распорядок дня, порой даже одежда и время, отпущенное на походы в туалет, регламентируются сверху; по распоряжению начальства любого можно уволить. Те же корпорации вместе с силовиками контролируют государственную систему, а большинство — рабочий класс промышленности и сферы услуг — парализованы не только насилием, но и господствующей идеологией потребления. Молчаливое большинство, лишенное собственной коллективной организации и собственных идей, следует за господствующей идеологией, насаждаемой СМИ.
Эта идеология — смазка системы. Так реализуется то, что Антонио Грамши назвал «буржуазной культурной гегемонией». Читайте также Секретные переговоры: О чем договариваются РФ и США за спиной Украины Стали известны важные уступки со стороны Вашингтона, за которые янки отыграются тяжелейшими санкциями Но когда люди живут в условиях политической диктатуры и их отправляют на годы в тюрьму за неосторожные слова, либерализм с его относительной свободой слова воспринимается как панацея, а любая критика либерализма — как согласие с диктатурой. При следующем повороте истории диктатура сменяется либерально-демократической парламентской системой, стоящей на тех же экономических основаниях.
Напомним, президента США выбирают отнюдь не все граждане — это делает коллегия выборщиков, в формировании которой участвует каждый штат. И каждый штат может выдвинуть столько выборщиков, сколько своих представителей он отправляет в конгресс и сенат. Историки отмечают, что отцы-основатели США крайне скептически относились к прямой демократии, считая, что президента должны избирать «лучшие люди города». На тот момент вся мировая история избирательных процедур была напрямую связана с различными цензами — имущественным, образовательным, половым до ХХ века женщины практически нигде не имели права голоса. В США же всеобщее избирательное право по-настоящему заработало лишь в 60-х годах прошлого века — да и то, как мы видим, оно и в наши дни отнюдь не является всеобщим. Кстати, едва ли не самой демократичной конституцией своего времени считалась советская, принятая в 1936 году, в том числе и из-за избирательного законодательства. Разумеется, правоприменительная практика, мягко говоря, серьёзно расходилась с официальными постулатами. Её принятие было важным шагом на пути становления украинской государственности. И она же создала основу для возникновения политических кризисов, которых за последние четверть века было более чем достаточно В современной российской публицистике над демократией подчас принято посмеиваться, считая её проявлением западного лицемерия и инструментом навязывания политической и финансовой гегемонии, а также прикрытием для тайной деятельности неких теневых элит, в чьих руках и сосредоточена реальная власть. Однако это не является ответом на вопрос о реальной роли демократических процессов и процедур в современном мире. В связи с этим, хочется отметить несколько характерных моментов. Первое: эффективность демократических институтов как инструмента развития государства как минимум не является неоспоримой. Причём речь идёт не об имитации этих институтов, а о том, что вроде как действительно работает. К примеру, те же латиноамериканские страны в массе своей обладают всеми необходимыми демократическими атрибутами, чья деятельность, очевидно, приносит свои плоды. Политическая жизнь в регионе кипит, и правящие режимы там отнюдь не носят несменяемый характер. Причём в той же Европе курс государства при смене правительства редко претерпевает принципиальные изменения, в то время как в Латинской Америке такое вполне возможно.
Это, во-первых, крупномасштабная массовая мобилизация против действующего президента. Так, в Молдове в 2014 году массовые протесты вспыхнули после разоблачения фактов вопиющей коррупции правящей элиты. Во-вторых, способность судебной власти противостоять попыткам ее подчинения со стороны исполнительной. Так, в Словении премьер-министр Янез Янша пытался сместить баланс силы в пользу правительства и усилить влияние на судебную власть, однако мобилизация граждан и оппозиции не позволила это сделать, и партия Янша проиграла выборы. Прямо в эти дни аналогичное противостояние мы наблюдаем в Израиле. В-третьих, это объединение оппозиции с гражданским обществом. Так, в Северной Македонии в 2015 году оппозиция и неполитические НКО выступили единым фронтом после раскрытия информации о прослушивании правительством телефонных разговоров. В-четвертых, это победы на выборах, приведшие к смене власти. Наконец, пятым фактором является международная поддержка демократических тенденций. Экономика автократизации V-Dem отмечает, что глобальный регресс демократии в мире в значительной мере связан в том числе со смещением баланса экономической мощи между автократиями и демократиями. Ключевую роль в этом смещении сыграл рост экономики Китая. Однако быстро растет экономическое влияние и других закрытых автократий Вьетнам, Катар и электоральных авторитаризмов Ангола, Египет, Малайзия. Наконец, такие экономически крупные страны как Индия и Турция перешли из разряда электоральных демократий в электоральные автократии. Если тенденция последних десятилетий сохранится, то автократии вскоре станут доминирующей силой в мировой экономике. Глобальный баланс торговли также сместился в пользу автократий.
В США признали невозможным всеобщий демократический мир
Мы рады приветствовать вас в уютном уголке информационной сферы, где демократия и свобода слова занимают главное место. Демократия умирает: недовольство ею по всем миру близится к критической точке. «Без двойных стандартов мы можем построить справедливый свободный и демократический мир. «У нас действительно крах доверия к демократиям.
В мире критикуют американский “саммит за демократию”
| Кондолиза Райс решила научить мир демократии | Демократия означает уверенность в том, что дорогие нам люди не станут политическими заключенными и не будут брошены в тюрьму только потому, что говорят вещи. |
| Лидеры 73 стран подписали итоговую декларацию Саммита за демократию — Новости — Forbes Kazakhstan | 15 сентября мир отмечает День демократии. |
| Демократы меньше воюют: как политический строй делает нас лучше | Это нежелание объединяет демократических друзей США в Европе и Азии, Францию, Германию, Японию и Южную Корею, а также демократии развивающегося мира. |
| Демократия | Вооруженные конфликты Новости Белоруссии Новости мира Постсоветских пространство Цветные революции. |
| В мире критикуют американский “саммит за демократию” | абсолютно демократическая страна, где действительно живут очень сильные, очень гордые и очень свободные люди. |
Национальный вопрос
- Владимир Макей: «демократический мир» стал ключевым инструментом в арсенале внешней политики США
- Новости "демократического мира"
- Национальный вопрос
- Демократы меньше воюют: как политический строй делает нас лучше
Демократический – последние новости
Глобальное сворачивание «демократии» происходит во всем мире. Первым проявлением подобного «феномена», по мнению эксперта, стала популяризация так называемой «политкорректности», которая начала активно распространяться в 1990-х. Она стала носить достаточно «принудительный» характер на Западе — появились разнообразные методы «управленческой деятельности». Например, систематизация идеологии массы населения, когда «учат мыслить и жить по-новому», объясняет колумнист.
Компромисс не для нас? В XX веке общественные движения и массовый общественный труд нуждались в новой форме правления. Демократия, несмотря на множество недостатков, идеально вписалась в эту картину мира, напомнила в беседе с корреспондентом ForPost социолог, завкафедры Пензенского госуниверситета Анна Очкина. Выступая в палате Общин британского парламента 11 ноября 1947 года, Уинстон Черчилль заявил, что «демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных». Ещё тогда политологи понимали: демократический строй - не вечен. Они гадали, что может прийти на смену демократическим принципам, и когда вновь наступят смутные времена. Политологи и социологи уверены: спустя 74 года после знакового выступления Черчилля пришло время для новой формы правления. Так, например, российский философ, политолог Борис Межуев отметил : «Демократия — это единственная формула классового компромисса — явно уходит, а вместе с ней уходит компромисс». Социолог Очкина считает, что на сегодняшний день «компромиссом является институциональная демократия с массой процедур, с трудным входом, который правящий класс навязал обществу». Наёмные работники стали слишком дифференцированными для того, чтобы быть солидарными. Подчеркну: изначально в этот компромисс, в процедурную демократию, была заложена тенденция вырождения. От вырождения институциональную демократию спасало только бурлящее общество. Сейчас оно становится всё более потребительским и всё менее бурлящим. Поэтому процедурная демократия просто становится способом правящих классов решить, как говорил Ленин, кто в этот раз будет управлять народом», - выразила своё мнение Очкина. Политолог Сергей Марков также уверен: демократия находится в кризисе. Он не исключает, что как форма правления «она может уйти», как и компромисс. Марков подчеркнул: сейчас «происходит консолидация общественного сознания». Этому способствует «большое информационное многообразие» и социальные сети. В этих условиях «люди читают только своих». В результате «образовывается идеологический, мировозренческий пузырик, в котором они находятся». Поэтому, отметил в беседе с корреспондентом ForPost Марков, граждане все меньше понимают своих оппонентов. В обществе действительно почти не осталось место компромиссу. Культурный кризис Очень четко виден кризис компромиссов в культуре и религии. По мнению швейцарского историка и политолога Клода Лоншана, в вопросах, связанных с культурными и религиозными меньшинствами, прямая демократия «нередко наталкивается на серьезные проблемы». Решения, принятые на основе большинства голосов, могут привести даже к настоящей «тирании» этого большинства.
Второй приоритет концерта будет заключаться в выработке коллективных ответов на глобальные вызовы. Во время кризисов концерт будет продвигать дипломатию и стимулировать выработку единых подходов, а затем передавать реализацию своих выводов соответствующему органу, например, миротворческим силам ООН в вопросах поддержания мира, Международному валютному фонду в случаях необходимости выделения чрезвычайных кредитов или Всемирной организации здравоохранения ВОЗ в вопросах мировой медицины. Концерт будет также уделять большое внимание долгосрочным усилиям по адаптации существующих норм и институтов к глобальным изменениям. Даже защищая традиционный суверенитет стран для снижения остроты межгосударственных конфликтов, он будет исследовать вопросы о том, как лучше всего приспосабливать международные правила и практику к взаимосвязанному миру. Когда национальная политика будет иметь негативные международные последствия, эта политика будет становиться предметом размышлений концерта. Концерт может помочь противостоять распространению оружия массового уничтожения и решить проблемы ядерных программ в Северной Корее и Иране. Когда дело будет доходить до переговоров с Пхеньяном и Тегераном, введения санкций против обоих режимов и реагирования на потенциальные провокации, в зале будут присутствовать нужные стороны. Концерт также может стать площадкой для обсуждения проблемы изменения климата. Вместе они дают примерно 65 процентов мировых выбросов. Благодаря тому, что ведущие мировые источники выбросов соберутся на одной площадке, концерт мог бы помочь установить новые цели по сокращению выбросов парниковых газов и новые стандарты «зеленого» развития, прежде чем передавать их реализацию другим форумам. Точно так же, поскольку пандемия covid-19 выявила недостатки Всемирной организации здравоохранения, концерт станет подходящим местом для выработки консенсуса по ее реформе. В повестке дня концерта также будет разработка правил управления технологическими инновациями — цифровое регулирование и налогообложение, кибербезопасность, сети 5G, социальные сети, виртуальные валюты, искусственный интеллект. Эти важные вопросы часто оказываются зажатыми в международных институциональных трещинах, и концерт может стать здесь полезным средством международного надзора. С учетом опыта своего предшественника XIX века, глобальный концерт должен также осознать, что солидарность великих держав влечет за собой бездействие, нейтралитет и сдержанность чаще, чем участие в разрешении проблем. Участники концерта, возражавшие против инициатив, поддерживаемых другими, просто отказывались от участия в них, вместо того, чтобы нарушить солидарность и заблокировать какое-то мероприятие. Соединенное Королевство, например, выступало против интервенций с целью подавления либеральных восстаний в Неаполе и Испании в 1820-х годах, но решило «отсидеться», и не предотвращать военные действия других членов. Франция сделала то же самое в 1839 и 1840 годах, когда другие члены вторглись в Египет, чтобы подавить сопротивление османскому владычеству. Как сегодня глобальный концерт может с пользой реализовать такие меры? В Сирии, например, концерт мог бы либо координировать совместное вмешательство в ситуацию, чтобы остановить гражданскую войну, разразившуюся там в 2011 году, либо не допустить участия в ней крупных держав. В последнее время он мог бы стать площадкой для дипломатии, необходимой для введения буферной или демилитаризованной зоны на севере Сирии, чтобы предотвратить боевые действия и гуманитарный кризис, которые могут последовать за внезапным уходом США и все более интенсивными атаками режима Асада на провинцию Идлиб. Если бы в конце холодной войны сформировалась мощная мировая руководящая группа, она могла бы предотвратить или, по крайней мере, сделать гораздо менее кровопролитными гражданские войны в Югославии и Руанде. Глобальный концерт не может гарантировать ни одного из таких результатов, но может сделать их все более вероятными. Больше проблем, чем пользы? Предложение об учреждении глобального концерта наталкивается на ряд возражений. Одно из них касается предполагаемого членства. Почему бы не включить в список самые сильные государства Европы, а не Европейский Союз, которым громоздко и коллективно управляет его комиссия и совет? Ответ заключается в том, что геополитический вес Европы зависит от ее совокупной силы, а не от силы ее отдельных государств-членов. ВВП Германии составляет около 4 триллионов долларов, а ее оборонный бюджет — около 40 миллиардов долларов, в то время как совокупный ВВП ЕС составляет примерно 19 триллионов долларов, а его совокупные расходы на оборону близки к 300 миллиардам долларов. Лидеры важнейших стран Европы не должны исключаться из встреч концерта. Высшее руководство ЕС — председатели Еврокомиссии и Евросовета — могут приглашать лидеров Германии, Франции и других стран-членов на саммиты под эгидой концерта. И хотя Соединенное Королевство вышло из ЕС, оно все еще работает над своими будущими отношениями с союзом. Членство ЕС в глобальном концерте дало бы Соединенному Королевству и ЕС мощный стимул для того, чтобы оставаться связанными вместе там, где дело доходит до внешней политики и политики безопасности. Некоторые могут усомниться в включении в концерт России, чей ВВП даже не входит в первую десятку мира и отстает от Бразилии и Канады. Но Россия — крупная ядерная держава, и ее вес на мировой арене намного превышает ее экономический потенциал. Москва также начала восстанавливать свое влияние на Ближнем Востоке и в Африке.
Качество выборов упало в 30 странах. Печальные показатели России «Почти очевидно, как такая крупная держава, как Россия, за последние двадцать лет напрямую повлияла на многие бывшие советские республики, чтобы остановить их демократические устремления. Недавно эти амбиции привели к крупномасштабной войне в Европе. Автократизация имеет серьезные последствия. Автократии склонны к агрессии», — заявил основатель Института демократии. По его данным, после вторжения в Украину показатель «индекса демократии» в России упал с и без того очень низкого уровня — 0,10 в 2021 году до 0,07 в 2022 году. Год войны дал самое большое снижение этого показателя за все время правления Владимира Путина. В исследовании Института демократии перечисляются шаги, ещё больше ужесточившие автократию в России сразу через несколько дней после объявления о вторжении в Украину. Среди них ряд антидемократических законов, таких, как запрещающий распространение «ложной информации» о «специальной военной операции» и закон о «дискредитации российской армии», закрытие почти всех оставшихся независимых СМИ, репрессии в отношении свободы слова в Интернете более 247 000 веб-сайтов заблокированы , и, наконец, репрессии против гражданского общества, включая ликвидированный еще до войны «Фонд борьбы с коррупцией» Алексея Навального и организацию по защите гражданских прав «Мемориал», а также жестокое подавление в стране антивоенных протестов. Угроза изменения баланса в мире Линдберг отметил самую опасную тенденцию: «процесс автократизации меняет баланс сил в мире». Автократии становятся все менее и менее зависимыми от демократий, как в плане экспорта, так и импорта. В то же самое время за последние 30 лет зависимость демократий от автократий удвоилась. Автократизация часто продолжается после сбоев в развитии, ведущих страны к еще более жестким диктатурам.
Путин заявил о желании России создать новую демократическую модель мира
Это нежелание объединяет демократических друзей США в Европе и Азии, Францию, Германию, Японию и Южную Корею, а также демократии развивающегося мира. В понедельник, 1 июня в нашем Instagram аккаунте @youthrussia состоялось интервью с Хавьером Хуртадо Мира, председателем Демократического молодёжного сообщества. Фонд Карнеги за международный мир сообщил, что американская демократическая система находится на опасном поворотном этапе, когда она быстро приходит в упадок по мере того, как. Байден заявил о поворотном моменте в распространении демократии в мире.
Макей предложил разработать документ о взаимоотношениях стран через ООН
Демократия становится уменьшающейся ценностью в мире. Об этом свидетельствуют данные доклада IDEA International, международного института демократии и помощи в проведении. Мы рады приветствовать вас в уютном уголке информационной сферы, где демократия и свобода слова занимают главное место. Новости демократического мира. За весь прошлый год в мире было убито 99 журналистов, из них 75 убил Израиль всего за три месяца. Немецкий философ Иммануил Кант создал «теорию демократического мира», согласно которой демократические государства не воюют друг с другом.
Ученые США признали теорию демократического мира ошибкой
Оцените материал.
В справедливый национальный суд подавляющая часть населения верит только в Дании. А в большинстве исследуемых стран — и вовсе лишь треть граждан.
И хотя в Ираке, Пакистане, Сенегале и на Соломоновых островах действительно есть проблемы с демократией в целом, именно там многие респонденты усомнились в честности выборов. Но восприятие населением мира институтов демократии отнюдь не соответствует реальному положению дел или тому, как видят ситуацию эксперты. Например, США, Южная Корея и Румыния считаются развитыми демократиями, но население этих стран сомневается в безупречности происходящих там политических процессов.
А женщины на Соломоновых островах, в Танзании и Ливане больше уверены в свободе самовыражения, нежели в Соединенных Штатах. Возможно, самым неприятным для исследователей стало то, что авторитарные лидеры становятся все более приемлемым вариантом для электората. Даже в Дании менее примерно половины респондентов ответили, что политик, пренебрегающий мнением парламента и честностью выборов, точно не получил бы их поддержки.
А в Ираке, Индии и Танзании такой лидер и вовсе импонировал респондентам. И парадоксальным образом именно в этих последних двух странах участвующие в опросе в своем большинстве поддерживали действия правительства. Возможно, на такие оценки и лояльность к властям влияет недостаток политической подкованности и образования.
Проблема с либеральным международным порядком является структурной. История показывает, что мировые порядки или, скорее, региональные порядки, если рассматривать их в исторической перспективе процветали тогда, когда их поддерживали государства-гегемоны. Современный мир находился в гегемонистской фазе примерно с «падения Берлинской стены в 1989 году до падения Lehman Brothers в 2007 году», как выразился американский экономист Джозеф Стиглиц. Действительно, это была эпоха триумфализма США, «однополярный момент».
Политически этот «момент» закончился с «имперским» перенапряжением Соединенных Штатов в Ираке, Афганистане и других местах, в то время как экономически конец ему был положен конец глобальным экономическим и финансовым кризисом, вызванным «рыночным фундаментализмом», безраздельно господствовавшим в Соединенных Штатах Америки. Сегодня мы живем в пост-гегемонистскую эпоху. Поэтому перед нами встает вопрос о том, какой порядок лучше всего подходит для данной стадии человеческого развития. История показывает, что в негегемонистские периоды преобладали региональные и, реже, идеологические порядки.
Подходит ли регионализм или идеология для современного мира? Безусловно, это довольно жизнеспособный вариант. Действительно, гораздо легче добиться эффективного сотрудничества на региональном уровне, чем на глобальном, потому что регионы представляют собой более сплоченные политические, экономические и культурные единицы, чем глобальная структура. В каждом регионе есть явные гегемоны в «грамшианском» смысле, способные влиять на формирование региональных порядков.
Более того, политические мейнстримы во всех регионах, похоже, поддерживают такую эволюцию. Например, президент России Владимир Путин несколько лет назад выступил с идеей построения «Большого евразийского партнерства», направленного на укрепление и обеспечение еще большего сотрудничества и интеграции этой части света. Таким образом, вполне возможно создать мировой порядок, который будет представлен и реализован посредством региональных порядков, связанных друг с другом через эффективное сотрудничество. Однако дебаты на Западе в основном говорят в пользу сохранения нынешнего либерального международного порядка.
Очень поучительна в этом отношении недавняя статья под названием «Последняя лучшая надежда: последний шанс Запада построить лучший мировой порядок», опубликованная недавно в журнале «Foreign Affairs». Опираясь на речь президента США Байдена в марте 2022 года, в которой он сказал, что «Запад сейчас сталкивается с битвой между демократией и автократией, между свободой и репрессиями, между порядком, основанным на правилах, и порядком, управляемым грубой силой», авторы предложили идею создания группы G-12 в целях консолидации стран Запада. Они утверждают, что новая группа должна быть не разрозненной ад-хок группой, подобной G-7, а скорее эффективным механизмом для того, чтобы «помешать российскому реваншизму и конкурировать с Китаем». Они видят в своей идее последнюю надежду на спасение либерального международного порядка.
То, что предлагают эти авторы, не то, что они на самом деле имеют в виду. Фактически они предлагают укреплять региональный евроатлантический или, как его можно иначе назвать, идеологический «демократический» порядок. Рецепт, который они предписывают, — больше «демократии» для мира — наверняка не сможет спасти либеральный порядок как международный феномен. Наоборот, в случае реализации, эта идея фактически забьет последний гвоздь в гроб ЛМП, потому что консолидация Запада лишь заставит других ускорить темпы их собственной региональной или идеологической консолидации.
Таким образом, существующий разрыв между «демократическим» и «автократическим» лагерями будет только увеличиваться. Региональные или идеологические порядки, которые возникнут при таком сценарии, будут в большей степени вовлечены в соперничество, чем в сотрудничество друг с другом. Либеральный международный порядок как целостное явление не может быть спасен по той простой причине, что он не отражает факт многообразия мира. Однако сегодня они не являются общепризнанными формами управления повсеместно, а лишь некоторыми из них.
Тем не менее, можно сохранить его полезные компоненты и включить их в новый порядок. Как было продемонстрировано ранее в этой статье, экономическая составляющая либерального международного порядка, хотя и не совершенна, в целом была выгодна подавляющему большинству стран мира. Его ключевые элементы свободной торговли и свободного движения капитала по-прежнему в целом приносят пользу большинству стран мира, которые их принимают. Но возможно ли вообще построить новый действительно глобальный мировой порядок?
Гипотетически можно, практически же результат нельзя предопределить, потому что такой порядок пришлось бы строить в отсутствие глобального гегемона, который мог бы «рулить» процессом. Таким образом, эти усилия потребуют от всех сторон согласованной и очень тяжелой долгосрочной работы. Отправной точкой для размышлений о такой возможности могут быть слова, высказанные Генри Киссинджером в его «Мировом порядке» 2014 : «[мировой] порядок нужно культивировать, его нельзя навязать. Это особенно актуально в эпоху мгновенной коммуникации и революционных политических изменений.
Любая система мироустройства, чтобы быть устойчивой, должна быть признана справедливой не только лидерами, но и гражданами». Действительно, новый мировой порядок необходимо культивировать. Все ли страны мира и их население готовы сегодня приступить к строительству нового порядка, приняв этот «культивированный» подход? Очень сомнительно.
Чтобы это случилось, в сознании политического мейнстрима Запада должна произойти своего рода революция. Прежде всего, «демократическим» ревнителям на Западе следует задать себе следующий вопрос: если гегемон не смог полностью добиться желаемого даже в период своего почти 20-летнего общепризнанного мирового господства, то на что он может надеяться и чего он может добиться сейчас, когда глобальная «конъюнктура» сильно ухудшилась для пост-гегемона? Если они ответят честно, что не могут и не должны даже надеяться на успех, то следующим логическим шагом будет отказ от практик, связанных с теорией «демократического мира». Действительно, ни одна страна никогда не обладала силой, лидерством, стойкостью, верой и динамизмом, чтобы прочно навязать свою волю всему миру.
Никто и никогда не сможет это сделать, особенно в условиях глобальной пост-гегемонии. Мир очень разнообразен, поэтому международный порядок должен отражать это разнообразие, если он должен быть принят всеми. Имея это в виду, автор хотел бы предложить один практический шаг. В частности, предлагается разработать в Организации Объединенных Наций Хартию разнообразия мира в XXI веке, в соответствии с которой все государства-члены могли бы согласованно установить некоторые ключевые принципы управления международной жизнью в эпоху пост-гегемонистского и очень разнообразного мира.
Принятие этой идеи продемонстрировало бы, что все мы хотим строить новый международный порядок на основе существующих реалий, а не на мечтах. Имеет смысл завершить эту статью словами Иммануила Канта, столь любимого на Западе за его интеллектуальную проницательность, породившую теорию «демократического мира» как пути к вечному миру, в надежде, что его почитатели на Западе также увидят вдохновение и в его других поистине поучительных словах: «Вечный мир в конце концов придет на землю одним из двух путей: через человеческую проницательность или через конфликты и катастрофы такого масштаба, которые не оставят человечеству иного выбора». Еще не поздно продемонстрировать человеческую проницательность. Дипмиссии Беларуси за рубежом.
Теперь политологи и математики решили выяснить, насколько эта теория правдива и какие именно факторы могут уберечь мир от войны. В центре внимания оказались как вышеназванные демократические идеалы, так и торгово-экономические связи, а также членство стран в различных международных межправительственных организациях. Была построена соответствующая модель, охватывающая военные конфликты, произошедшие во второй половине XX века. Конечно, наличие общих демократических идеалов делает мир более стабильным, однако сами по себе они не могут его гарантировать.
Россия выбрала свой собственный демократический путь
Сергей Лавров выступает на заседании группы стратегического видения «Россия – исламский мир. Демократия умирает: недовольство ею по всем миру близится к критической точке. Либеральная демократия распространялась не за счёт своей привлекательности, а благодаря военным победам.